«Может быть глупой, но хорошей»: Боярская, Чиповская, Лазарев рассказали о мамах

Моя мама — настоящая героиня. Она одна воспитывала нас с братом, была единственным кормильцем в семье. Папа ушёл от нас, ещё когда мы были маленькими. Мама работала на трёх работах днями и ночами. А по праздникам жарила нам курицу, готовила самые вкусные в мире блины и сырники. Она научила меня тому, что главное, что ты можешь дать своему ребёнку — это любовь и поддержка. Кстати, мама и сейчас периодически привозит мне еду в контейнерах. (Улыбается.) Она у меня заботливая.

Мама меня всегда очень любила, она мне всегда говорила, что я лучше всех: самая озорная, шаловливая, самая добрая, красивая, самая умненькая девочка. При этом в нашей семье папа всегда был добрым полицейским, а мама — строгим. До восьмого класса я плохо училась, прогуливала уроки. И в какой-то момент маму вызвали в школу, сказали, что так больше не может продолжаться, надо как-то исправлять ситуацию. Мама пришла в ужас, потому что ни сном ни духом не ведала, что такое происходит. У меня же был второй дневник для родителей, в котором были четвёрки, пятёрки.

Мама ужасно расстроилась и сильно меня отругала, но она не просто кричала, она пыталась достучаться до меня. Объясняла, что нужно хорошо окончить школу, иначе я буду глупой, необразованной и не смогу хорошей работой обеспечить себе достойную жизнь. Она говорила: «В конце концов подумай, какая дикость — ты девочка из такой уважаемой в городе семьи, а ведёшь себя как безалаберный, отбившийся от рук ребёнок. Мы же тебя так любим, столько в тебя вкладываем».

На меня это сильно подействовало, я помню, что в слезах кричала: «О, боже! Я позорю свою семью!». А папа защищал меня и говорил: «Ничего страшного, девочка может быть и глупой, главное, чтобы была хорошей», — а мама его ругала: «Миша, что ты говоришь?! Кому она нужна будет глупая?». С этого момента она за меня взялась так, что мне было не продохнуть вообще до конца одиннадцатого класса. В итоге школу я окончила «без троек», и за четыре года практически идеально выучила немецкий язык.

Скажу честно, маме я много крови попортила. У меня был непростой характер. В детстве у нас не прижилась ни одна няня. А няня была необходима, так как мама воспитывала меня одна и при этом работала, играла в театре. Из музыкальной школы я ушла, потому что обиделась на то, что меня забрали из хореографической студии. Мама просто не успевала меня туда отвозить.

Училась я всегда хорошо, но в 16 лет у меня случилась «звёздная болезнь». Мне совсем тогда крышу снесло, я же снималась в популярном сериале. Я вела себя очень некрасиво, разговаривала с людьми неправильно, могла себе позволить, к примеру, не прийти на съёмки. Но надо понимать: ребенок в трудном, переходном возрасте, а тут приличные гонорары, узнаваемость — много чего свалилось. Улаживать все мои проблемы, извиняться за меня — приходилось маме.

А мама сама всегда была гораздо талантливее, чем я. При этом скромная, интеллигентная, вежливая и пунктуальная.

Моя мама сильная и мудрая! Все лучшие навыки, что есть у меня с детства, как, например, красивый почерк, развивались только благодаря её терпению и кропотливому труду. А каково было жить в селе, где электричество с большими перебоями, воду доставать из колодца, дрова рубить самой, дом и печь топить самой, несколько голов крупного скота и большое число куриц, уток, индюков прокормить.

А у неё ещё мы, большая семья, четверо малышек. И папа почти всё время в отъезде, он был дальнобойщиком. Я, конечно, и повзрослела раньше — мне захотелось стать взрослее, чтобы маме помогать. Сегодняшние бытовые проблемы, в сравнении с тем, через что прошла моя мама, кажутся мне просто смешными. Она всё делала своими руками: и корову доила, и бельё стирала в ледяной воде.

В годы учёбы в школе и музыкальном училище я не была пай-девочкой. Маме хватало переживаний, начиная с компаний сверстников, с которой я вечерами проводила время. На нас постоянно жаловались из-за громкой музыки, которая звучала из магнитофона, оглашая все соседние дворы. Но больше всего маму расстраивали мои прогулы.

Мы часто вместо уроков с моей подружкой Настей весело гуляли по Москве. Маме периодически докладывали о моих похождениях, и дома со мной проводились воспитательные беседы, но это никак не сказывалось на моей посещаемости. Как бы то ни было, но школу и музыкальное училище я окончила, и не с самыми плохими оценками.

Однажды мы стреляли в соседнем дворе из духовушек – самодельных духовых пистолетов. Пульки из пластилина, которыми заряжались эти пистолеты, лупили очень больно, если попадали в открытые участки тела. Как-то получилось, что я не заметил прохожего и случайно залепил этим куском пластилина ему в шею.

Я представляю, что он должен был испытать! Он бежал за мной по всему военному городку, в котором мы тогда жили. Разумеется, я оказался быстрей, но он вычислил, где я живу, и пришёл к нам домой. Дверь открыла мама, выслушала всю его гневную тираду и сказала в ответ, что я не мог это сделать специально, а значит, меня надо понять и простить. Не знаю, простил ли меня этот дяденька, но к нам он больше не проходил, а мы больше не стреляли возле его дома.