Роберто Бартини: как гений из Италии поднял советскую авиацию на высоту

Сам Роберто уверял, что садовник только подобрал ребёнка, подброшенного на порог настоящего отца – барона Лодовика. Якобы барон соблазнил молодую девушку из обедневшей дворянской семьи и не стал жениться. Она решила наложить на себя руки, но сначала позаботилась о судьбе сына. Трудно сказать, так ли это или Роберто очень хотелось считаться кровным сыном своего приёмного отца, так, что он выдумал драматичную, достойную мексиканских сериалов историю...

Мальчик рос в настоящем раю для будущего учёного. Обширная библиотека, яхта, домашняя обсерватория с суперсовременным на тот момент телескопом. А ещё – занятия фехтованием в домашнем зале, пешие прогулки среди буйной южной зелени, любящие родители, готовые потакать любой прихоти. Одна из этих прихотей и, главное, реакция на неё семьи определила будущую профессию Робертино.

В 1912 году – когда мальчику было пятнадцать – в город приезжал с показательными выступлениями российский лётчик Харитон Славороссов. Кульбиты в воздухе поразили воображение баронского сына, а деньги отца дали возможность покататься на летающей машине. Конечно, в качестве пассажира, но как это захватывало дух!

Роберто начал бредить самолётами, и на шестнадцатилетие родители преподнесли ему шикарный подарок – настоящий аэроплан! Бартини-младший не только научился на нём летать, но и, конечно, выучил назубок всё, что касалось технической начинки. Механика с аэропланом не подарили – в те времена каждый лётчик сам обслуживал мотор самолёта.

Были у Робертино и откровенные странности. Он не умел чувствовать голод и мог упасть в обморок, если забывал о режиме питания. По счастью, в родном доме о нём помнили слуги, а вот во взрослой жизни порой приходилось непросто. Ещё Роберто не знал страха. Однажды малышом он заблудился в ночном лесу, устал и просто лёг спать, как ни в чём не бывало. Когда его нашли, тоже особых чувств не выказывал. У взрослого Роберто это качество сохранилось тоже.

Роберто легко учил языки, без проблем вникал в любую математическую или физическую тему, но «ботаником» его назвать было трудно. Он умел не только управлять яхтой и самолётом – он постоянно участвовал в соревнованиях по плаванию. В воде двигался с непринуждённостью дельфина. А ещё он часто угадывал вопрос прежде, чем его зададут – и отвечал на него. Тоже качество, сохранившееся во взрослом возрасте.

Прилёт Славороссова оказался не единственной ниточкой, привязавшей Бартини к России. В 1914 году началась Первая Мировая, и Австро-Венгрия в ней участвовала как противница Российской Империи. А значит, слала своих сыновей на российский фронт. Мобилизован и послан воевать с русскими был и Роберто Бартини, выпускник кадетской школы – в 1916 году, в самый разгар боевых действий.

Вскоре Бартини оказывается под трибуналом. Он успел проявить себя в сражениях геройски, так что поворот неожиданный. Бартини застрелил лейтенанта, из-за чьего самодурства чуть раньше повесили рядового. Лейтенант учил его кулаками, а рядовой не выдержал и ответил, тоже кулаками. По уставу такое по обе стороны фронта каралось смертью. Теперь смерть грозила и Бартини. Спасла его атака российской армии. Роберто оказался среди взятых в плен офицеров.

В плену он провёл четыре года, оказавшись аж на Дальнем Востоке, и не потерял их даром: изучил русский язык и основы марксизма. Так что по возвращении в Европу он вступает в компартию. Итальянскую. Бартини уехал учиться в Италию и там экстерном закончил Миланский Политехнический институт. Сам он утверждал, что в партию не просто вступил, а был одним из её создателей.

Проверить это по понятным причинам трудно. В 1922 году к власти в Италии пришли фашисты; позже Италия стала союзницей Германии во Второй Мировой. От документов подпольной партии осталось не так много, чтобы о первых годах её существования утверждать что-то определённо. Остаётся довольствоваться тем, что на старости лет Роберто диктовал своему советскому биографу.

После прихода фашистов к власти Бартини заочно приговорили к смертной казни. А он сел на аэроплан и улетел в Швейцарию. Из Швейцарии во Францию, из Франции в Германию (где ему уж заодно вырезали воспалившийся аппендикс), из Германии, уже без самолёта – в Советский Союз. По легенде, в Союз он приехал с чемодан авиационных чертежей и всеми отцовскими миллионами. На деле — только с горячей готовностью сотрудничать с советским авиастроением.

«Барон» постоянно вызывал у сотрудников вопросы. Он, утверждавший, что закончил Политехнический университет, совершенно не умел рассчитывать конструкции и даже просто чертить их! Работал так: садился, прищуривал глаз и начинал рисовать. Рисовал выразительно, по рисунку было реально возможно рассчитать характеристики предлагаемой конструкции. Делали это другие инженеры. Иностранного специалиста не обременяли.

Ещё он легко хватался за один проект, увлекшись чем-то новым, и бросал притом незаконченным другой. Мог увлечься женщиной (женщинами он вообще увлекался сильно) и забыть о работе. Мог пропасть на неделю неизвестно куда... Явиться как ни в чём не бывало, сесть за рабочий стол и снова рисовать.

Страннее всего было то, что самолёты, рассчитанные по его рисункам, не просто летали – ставили рекорды. Так, например, считалось, что физически предельной скоростью для самолёта может быть только 350 км/ч. Притом реальные советские самолёты обычно выдавали не больше 270 км/ч. Когда армия потребовала довести скорость до 450, конструкторы возражали: при имеющихся материалах невозможно.

Тухачевский же на возражения заметил: а вот новый самолёт от Бартини, построенный на наших имеющихся материалах, развил предельную скорость 420 км/ч. То есть нарастить надо только 30 км/ч. Но сначала – как следует изучить опыт товарища Бартини! Кстати, одна из разработанных им конструкций, известная как крыло Бартини, с некоторыми изменениями используется до сих пор, в двадцать первом веке.

14 февраля 1938 года Бартини арестовало НКВД. Ему вменяли работу на итальянскую разведку, не считая связей с врагом народа Тухачевским. Казалось бы, лишь одно из множества параноидальных обвинений НКВД, которое и обосновать-то нечем... В протоколах допросов Бартини сознаётся, что его настоящая фамилия – Орожди. Это венгерская фамилия. А Бартини, мол, придумано было как часть легенды для заброски в СССР.

Вот что снова странно! Исследователи биографии конструктора, Ольга и Сергей Бузиновские, пытались отыскать упоминание семьи ди Бартини по всем возможным справочникам нужной эпохи. Вице-губернатора ди Бартини не существовало в природе, семья не числилась среди дворянских, она была будто выдумана. Зато барон Орожди, венгр, существовал на самом деле. У него был брат Лайош (Людвиг, если по-немецки).

Не найдено документальных подтверждений того, что Бартини состоял в итальянской компартии (тем более – был среди её основателей). Нет ни одного свидетеля, который помнил бы работу Бартини с рабочими, которую обычно проводили члены компартии. Всё, что касается жизни Бартини до приезда в СССР, включая учёбу в Миланском Политехническом институте, не подтверждается ничем.

Тут возможны, конечно, несколько версий. Первая: он действительно был шпионом. Вот только этот шпион создал для большевиков – врагов итальянских фашистов – ряд усовершенствованных самолётов, один из которых стал базой для разработки бомбардировщика Ер-2. Вторая версия: он был мечтателем, фантазёром с амбициями, и полностью придумал себе славное прошлое и счастливое детство. Однако воспитание у него, равно как и гуманитарная часть образования, с рассказами о детстве вполне соотносились.

Третья совсем конспирологическая, и её можно встретить на просторах интернета. Бартини владел некими тайными знаниями, словно пришелец с другой планеты или откуда-то из будущего, и этим знаниям он обучал выдающихся людей своего времени. В Европе он заразил любовью к самолётам Сент-Экзюпери, и тот вывел Бартини под видом Маленького Принца. В СССР он повлиял на Лагина, и именно поэтому в книге про Хоттабыча герои летят в Италию на ковре-самолёте... Кстати, запустили версию всё те же Бузиновские.

Бартини (или всё же Орожди?) приговорили к десяти годам лагерей. Он оказался в одной «шарашке» с Туполевым. Вот только Туполева выпустили досрочно, а Бартини отсидел от звонка до звонка. Говорят – за строптивость. Когда Сталин решил увидеть гениального конструктора очередного прорывного самолёта, Берия вспомнил, что конструктор – сидит. И поехал проведать. Бартини же всю встречу с Берией ругал энкавэдэшников. Берии не понравилось.

Из лагеря конструктор вышел со сломанными пальцами. До конца жизни бледнел, слыша собачий лай. До ареста он собак обожал... В лагере он продолжал работу из принципа, не надеясь, что проклинаемые им энкавэдэшники его выпустят. Дело в том, что началась Великая Отечественная.

Бартини положил для себя цель: сделать так, чтобы «красные» самолёты в воздушных боях с нацистскими обязательно выигрывали. Быть может, его цель была ещё глобальнее: полностью победить с помощью суперсамолётов? В любом случае, он конструировал как одержимый. Как умел, с учётом того, что чертить и рассчитывать – не мог.

Он начал выстраивать новый сверхзвуковой истребитель – такой же проектировали и немцы. Но вскоре Бартини остановили. На истребители, мол, нет ресурсов. Разрабатывайте, гражданин Бартини, транспортник. Гражданин разработал. Его транспортные самолёты стали прорывом в авиации. До Бартини авиаперевозки как возможность перекидывать грузы значительных объёмов и значительного веса рассматривалась как почти фантастическая.

Лагеря за спиной в сталинские времена означали крест на карьере. Но Бартини, выйдя на свободу, вскоре занял место главного инженера перспективных схем летательных аппаратов в Сибирском НИИ авиации. Не могли вытеснить куда-нибудь в дворники Бартини. Властям он был нужен именно авиаконструктором. Так что конструировал он до своей смерти в 1974 году. Считается, что он повлиял не только на авиацию – Королёв утверждал, что без Бартини не было бы космических аппаратов. Они одно время сотрудничали, недолго, и это сотрудничество на Королёва определённо повлияло.

Когда за Бартини пришли в тридцать восьмом, он был жена, на шведке по имени Елена. У них был трёхлетний сын Геро. После ареста Елену с ребёнком на руках из квартиры выселили. Она оказалась на грани голодной смерти. Вырастила сына каким-то чудом. Тот не только закончил школу, но и поступил в институт при первой возможности.

Увы, отметиться в науке, как мечталось, Геро было не суждено. Как и отец, он рос очень спортивным юношей, увлекался альпинизмом. Во время одного из восхождений Геро сорвался и погиб. После него сиротой остался сын Олег. Елена умерла почти сразу после похорон – не выдержало сердце. Матерью другого его сына, Владимира, стала конструкторша Валентина, с которой Бартини познакомился, будучи заключённым.

Сам Бартини же после освобождения вернулся ко всем своим старым привычкам. Посещал рестораны, выставки, обсерваторию. Писал очень странные тексты с недоказуемыми физическими теориями. Менял любовниц. Когда в квартиру Бартини пришли в связи с его смертью, на одной из стен обнаружили акварельные портреты обнажённых дам, нарисованных собственной его рукой.

Портреты висели плотно, в четыре ряда, и были завешены полотном. Обнаружилась в квартире также молодая девушка, которой Бартини завещал всё своё имущество. Считается, что она была его последней любовью. Имя девушки по понятным причинам широко разглашать не стали.

Теории Бартини многие считают слишком гениальными, чтобы быть доказанными на данном этапе научного развития. И следующего этапа, который непременно эти теории докажет, с нетерпением ждут. Кстати, о пришельцах из будущего и тайных знаниях. Его теории касаются именно вопроса природы времени.

Говорят, что если их докажут, путешествия во времени станут возможными. И, кто знает, может быть, отправившийся в начало двадцатого века в родной дом Бартини никакого Роберто там не обнаружит. Потому что отправиться надо будет по оси времени совсем в другую сторону...