«Помолитесь об мне»: четыре попытки Гумилёва и Ахматовой

В ранней юности Гумилев старался походить на Оскара Уайлда, завивал волосы и даже подводил глаза и подкрашивал губы. Ему, как многим подросткам, хотелось драмы. Анна подходила на роль драматической героини: могла часами читать наизусть Бодлера, сама писала стихи. Летом в Крыму уплывала далеко в море и была «"быстроногой дикаркой — лохматой, шальной". Потрясенный Гумилев называл ее русалкой.

Гумилев не понравился ни Ахматовой, ни ее подругам. Они посмеивались над Николаем, впрочем, Анна могла сходить с ним на каток или на какой-нибудь музыкальный вечер. Гумилева часто видели у ворот женской гимназии – он ждал Анну, но зря, зря. Она была тогда влюблена петербургского студента Владимира Голенищева-Кутузова.

Николай дико ревновал. Слухи о том, что Анна, как тогда говорилось, «не невинна», резали его, как ножом. В этих терзаниях прошло три года. Он в первый раз попросил ее руки, получил отказ и уехал во Францию, учиться в Сорбонне. Но забыть насмешливую русалку не смог.

Гумилев делал предложение Ахматовой четыре раза, и трижды она ему отказывала. Но и не отталкивала совсем. Написала ему в Париж грустное письмо и уехала с семьей отдыхать в Крым. Гумилев примчался туда, снова сделал ей предложение, но, когда они шли берегом моря, Анна увидела двух выброшенных водой дельфинов. Она побледнела: дурной знак! И опять сказала «нет».

Гумилев вернулся в Париж. У него началась депрессия, появились мысли о самоубийстве. Ужиться с чернотой и холодом, которые поселились внутри, было невозможно. Но топиться в мутной Сене он не мог – поехал к красивому озеру у города Турвиль-ла-Ривьера. Поэта спасли. «Упрекали его в позёрстве, в чудачестве. А ему просто всю жизнь было шестнадцать лет», — писал о Гумилеве старый знакомый.

Раз спасли – надо было жить, но жить он не мог. Написал Анне отчаянное письмо, фактически ультиматум: или она выходит за него замуж, или он уходит из жизни. И на это отчаянное предложение поэтесса ответила отказом. Ей тогда было вообще не до Гумилева: она сама была влюблена отчаянно несчастно и безответно. И тоже резала вены, как описывала в дневнике: кухонным грязным ножом, чтоб заражение крови...

Получив от Ахматовой очередное «нет», Гумилев снова решился на попытку самоубийства: выпил целую склянку каких-то таблеток и побрел умирать в Булонский лес. Его снова спасли. И тогда он подумал, что ему нужно просто уехать как можно дальше от этих равнодушных зеленых глаз, от этой непостижимой женщины, которая не любит его и не полюбит, видимо, никогда. Он уехал в Африку «делать снимки, собирать этнографические коллекции, записывать песни и легенды», — написал он в дневнике.

Но и Африка оказалась так себе лекарством от несчастной любви. И когда Гумилев писал про Африку, он все равно писал про Анну:
«Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далеко, далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф».

Однако в Африке с Гумилевым что-то произошло, больная любовь начала его отпускать. У него начался новый роман с поэтессой и переводчицей Елизаветой Дмитриевой, совершенно не похожей на Ахматову.
«Не смущаясь и не кроясь, я смотрю в глаза людей,
я нашел себе подругу из породы лебедей», — писал о ней Гумилев.
Но и здесь его ждала неудача. Николай увез Лизу в Коктебель к Волошину; а она влюбилась в Волошина и попросила Гумилева уехать.

Но все это время и про Ахматову поэт не забывал, продолжал осаду этой неприступной крепости, и однажды Ахматова согласилась, хотя, как писала подруге, сама не знала, любит она Николая или нет. Они поженились 25 апреля 1910 года в Киеве. Свадьба была скромной, близкие жениха были уверены, что Николай и Анна долго вместе не проживут, и на венчание не пришли.

Этот брак продлился восемь лет и не был счастливым. Оказалось, что семья двух поэтов – это полный кошмар. Были взаимные измены, долгие расставания, холод, непонимание. Сына Гумилева и Ахматовой воспитывала мать Николая. «Николай Степанович всегда был холост. Я не представляю себе его женатым», — горько сказала однажды Ахматова.

Когда началась Первая мировая, Гумилев ушел на фронт, потом жил в Париже и Лондоне, потом решил, что сможет склеить разрушенную семейную жизнь. Но, когда он вернулся, Ахматова сказала, что любит другого человека, а с Гумилевым они должны расстаться.

Подруга Ахматовой рассказывала: «Аня сказала, что хочет навеки расстаться с ним. Коля страшно побледнел, помолчал и сказал: "Я всегда говорил, что ты совершенно свободна делать все, что захочешь. Потом он встал и ушел".

Все, как в ее стихотворении:
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».

Ахматова не годилась в жены, но она стала для Гумилева идеальной вдовой. Когда поэта расстреляли, она хранила его рукописи, хлопотала об издании книг, и он все чаще стал приходить в ее стихи:
«Эта женщина больна
Эта женщина одна,
Муж в могиле, сын в тюрьме
Помолитесь обо мне».

Страшное время поставило точку в их странной любви – сами они не смогли бы это сделать.