Полчаса на свадьбу. Счастливый брак Любови Казарновской
Поющая актриса
Любовь Казарновская стала певицей по зову сердца, готовясь изначально учиться на филолога, как сестра и мама. Но любовь к пению оказалась сильнее — и Люба поступила в Гнесинку. Уникальный тембр певицы мастера оценили уже в институте — и пригласили студентку Казарновскую исполнить партию Татьяны в опере «Евгений Онегин» на сцене музыкального театра им. Немировича-Данченко.
К каждой партии Казарновская относилась как к полноценной театральной роли, стремясь не только к идеальному исполнению, но и внешнему попаданию в образ.
«Если играю 15-летнюю Саломею в музыкальной драме Штрауса, должна выглядеть на 15 лет. Если 18-летнюю Тоску в опере Пуччини или 17-летнюю Виолетту в "Травиате" Верди, значит, на вид мне должно быть столько же. А как иначе? Это тогда, извините, не театр, а весьма условное, концертное исполнение оперы — то есть неправда...», — говорила она.
Публика оценила такой подход по достоинству: имя Любови Казарновской быстро становится известным в кругу любителей оперы, а она сама — лауреатом всесоюзных и международных конкурсов, поет на сцене Мариинки и Большого театра.
Зарубежная публика узнала о Любови Казарновской во время перестройки. В 1989 году в Москву приезжает импресарио из Австрии Роберт Росцик: слушать советских певцов с тем, чтобы предложить им контракты у себя в стране.
Служебный роман
Любовь Казарновская стала одной из двенадцати исполнителей, которым Роберт предложил контракты в Вене. Несколько раз до своего отъезда он звонил и подолгу разговаривал с ней о профессии, о музыке. Казарновская сочла, что за рубежом принято так внимательно относиться к певцам. Но когда сама приехала в Австрию, поняла, что внимание Роберта — это не профессиональная необходимость.
«Очень скоро тот факт, что мы друг другу не просто приятны и симпатичны, а у нас начинается роман, ни у него, ни у меня не вызывает сомнений... На прослушивании я пою очень удачно, и вскоре со мной подписывают первый в жизни контракт. Сказать, что я была счастлива, — ничего не сказать!», — вспоминает певица.
Роберт прекрасно знает русский язык — наполовину хорват, он окончил факультет славистики Венского университета, читал Пушкина, слушал Шаляпина. Их взгляды на профессию и музыку совпадают, вдвоем им интересно и расставаться становится все сложнее — но это необходимо.
Казарновская продолжала жить и работать в Москве, Роберта ждала работа в Европе. В конце концов, он заявил, что они должны жить вместе — и сделал Любе предложение. С этого момента началась их борьба за счастье.
В искренность чувств пары не верил никто: люди считали, что Казарновская действует в интересах карьеры, желая сделать карьеру на Западе — с мужем-импресарио это выглядело легко достижимой целью. Они же просто хотели пожениться — но не могли это сделать из-за бюрократических проволочек.
«Поживём — увидим»
Собрав толстую пачку бумаг, необходимых для свадьбы с иностранцем, влюбленные пришли в загс, где им дали от ворот поворот: бизнес-виза Роберта не годилась, необходимо было оформлять другую. Венский муниципалитет тоже отказал, потребовав разрешение на брак с иностранцем из советского посольства.
«И вот Роберт идет к атташе по культуре и сообщает: "Я собираюсь жениться. На русской певице". — "О-о, как хорошо. А кто она?" — "Любовь Казарновская". И тут, как рассказывает муж, у этого человека натурально опадает лицо. Я же молодая, перспективная солистка, только начинающая бурную международную карьеру, и им невыгодно отпускать меня», — рассказывала Казарновская.
Получив очередной отказ, Роберт взорвался. Прекрасно понимая, что телефоны посольства прослушиваются, он позвонил и заявил, что вся так называемая перестройка — профанация, и он отказывается от всех проектов с Большим театром. Через несколько дней все необходимые справки им выдали и дали добро на свадьбу.
Только вот организовать ее, учитывая постоянную занятость Казарновской, было непросто. На всю церемонию они смогли выделить не более получаса — но это были самые счастливые полчаса в жизни супругов. Чтобы никто не смел усомниться в искренности их чувств, Росцик оставил работу импресарио сразу после свадьбы, переключившись на другие проекты.
Всем, кто обвинял ее в корысти и предрекал скорый крах их брака, Казарновская отвечала: «Поживем — увидим». С Робертом она счастлива уже больше двадцати лет, супруги воспитывают сына Андрея, который пошел по стопам родителей и учится в Московской консерватории по классу скрипки. Замужество по расчету вряд ли могло стать таким счастливым.
Фото: personastars