Михаил Жаров. Четыре женитьбы и история Анискина

В 16 лет парню удалось устроиться в заведение «Опера С. И. Зимина», он разносил билеты, выполнял мелкие поручения, иногда выходил на сцену в крошечной роли без слов. Самая первая роль травмировала его в буквальном смысле слова – его герой лез через забор, получил палкой по голове.... Ударили его неудачно – Жаров потерял сознание. В 1915 году он впервые снялся в кино, в массовке – изображал опричника, а Ивана Грозного играл Шаляпин. Это была экранизация оперы Римского-Корсакова «Псковитянка».

Потом была революция, и Жаров выступал по всему Восточному фронту с передвижным театром Красной Армии. Вернулся оттуда с женой Диной – в 19 лет! А в 23 года Жаров стал отцом: у них с Диной родился сын Женя. И дальше все как-то пошло, пошло... Он отучился в Театральной студии Комиссаржевского, и уже через год работал у Мейерхольда. Мейерхольд собирал молодых и талантливых, Жаров стал достойной звездой в этом созвездии. Потом были разные театры, большие роли, долгая работа в Малом театре. Все сложилось. В 30-х к актеру пришла всесоюзная слава.

Сначала Фомка Жиган в «Путевке в Жизнь, потом Меньшиков в "Петре Первом", Д учитель Коваленко в "Человеке в футляре", помещик Артынов в "Анне на шее". В этих, как сейчас бы сказали, культовых фильмах его роли были яркими, зрители по-настоящему любили артиста Михаила Жарова. В личной жизни было не так безоблачно.

С первой женой Жаров прожил восемь лет, а потом, как удар молнии – новая любовь, актриса Людмила Полянская. Тогда он думал, что со своей первой женитьбой поспешил, что вот его истинная любовь, на всю жизнь. Строгая Анна Семеновна сказала сыну: «Миша, Дина — моя дочка, и она останется со мной. Женя — мой внук, и я позабочусь, чтобы он никогда ни в чем не нуждался. А теперь уходи».

Жаров ушел. С любимой рай был и в коммуналке, потом получили квартиру в центре столицы. Жаров и Полянская прожили вместе 15 лет. Очень хотели детей... Оба ребенка умерли в младенчестве. Смерть второго ребенка разобщила супругов, это горе было сильнее их любви. А потом у Жарова начался бурный роман с актрисой Людмилой Целиковской (зрители знают ее по фильмам «Антон Иванович сердится», «Близнецы», «Сердца четырёх», «Воздушный извозчик» и «Беспокойное хозяйство»). Они вместе снимались в «Воздушном извозчике». Там по сюжету немолодой мужчина влюблялся в хорошенькую юную певицу – ее играла Целиковская.

Эту сюжетную линию они вели и в реальности: Жаров был на 20 лет старше Людмилы, и в свои «за 40» в те годы вполне сходил за немолодого. Скандал вышел первосортный: муж Целиковской, писатель Борис Войтехов, отправлял общим знакомым телеграммы: «Возмущен вероломством», через ЦК комсомола потребовал, чтобы Людмила вернула его вещи... Вся Москва обсуждала этот драматический развод. Актриса писала своему отцу: «Я, конечно, понимаю, что с точки зрения общепринятой морали третий муж в 23 года — наверное, плохо. Но я считаю, что лучше честно уходить, когда чувствуешь, что не любишь больше человека. И что гораздо хуже заводить романы "втихаря". И я даже рада, что все так случилось, обнаружила истинное лицо Войтехова, неблагородное, бабское и тщеславное...».

Ох, как любил Жаров свою молодую жену, буквально – на руках носил. Снял ее в главной роли в своем режиссерском дебюте: фильме «Беспокойное хозяйство». Дарил антикварные украшения. Они долго жили в гостиничном номере, потому что квартиру Жаров оставил бывшей жене, а когда наконец-то переехали в нормальную квартиру, счастье закончилось. Целиковская полюбила соседа, известного архитектора Каро Алабяна, депутата Верховного Совета СССР. Людмила осталась верна себе: «Чувствуешь, что больше не любишь – уходи». И она ни разу об этом не пожалела, четвертый брак оказался для нее самым счастливым.

А Жаров такого удара от судьбы не ждал и заболел. Нервы, бессонницы, дошло до сердечных приступов. В 1949 году театр отправил его в санаторий на Истринском водохранилище, и там все болезни как рукой сняло – Михаил Иванович познакомился с известными московскими врачами Элиазаром Марковичем Гельштейном и Гиндой Хаимовной Быховской и их дочерьми, близнецами Майей и Викой. На самом деле девочки не были родными сестрами. Но тогда они этого не знали. Майя была племянницей Гинды Хаимовны, ее родителей убили в погроме во время коллективизации. Крошечную девочку пощадили, и Гельштейны воспитывали ее, как родную дочь.

И вот Майе 18, Жарову 49, он встречает ее на дорожке санаторного парка и забывает про свои страдания по Целиковской. А Майя записывает в дневнике: «Я влюбилась в старого некрасивого артиста Жарова...» В Москве Жаров пришел к профессору Гельштейну, встал на колени, просил руки Майи. Профессор растерялся, они разговаривали несколько часов, и, в общем, дело кончилось свадьбой. Интересно: Жарова часто называли человеком довольно легкомысленным, но после этого разговора Гельштейны стали считать его глубоко порядочным, сильным и надежным человеком. Жизнь покажет, что они не ошиблись...

Через год у Жаровых родилась девочка, потом вторая... А потом началось страшное «дело врачей»: блистательные доктора обвинялись в работе на международную еврейскую буржуазно-националистическую организацию.Гельштейнов арестовали в начале 1953 года. От Жарова ожидали публичного отречения или хотя бы порицания – он говорил, что родители его жены ни в чем не виноваты. Единственный раз в своей жизни он прорвался в Кремль, просил освободить Гельштейнов. Вику, сестру Майи, Жаровы поселили у себя.

Такое поведение в те времена не прощали: в Малом театре было специальное собрание, на котором прорабатывали артиста Жарова, его перестали снимать в кино. После смерти Сталина Гельштейнов освободили и полностью реабилитировали. А с Майей он прожил тридцать лет, до своего последнего своего дня – 15 декабря 1981 года.

В театре зрители всегда встречали Жарова аплодисментами. А в кино про его былую славу стали забывать. Но тут произошло вот что: в 1966 году министром МВД назначили Николая Щелокова, и он начал работу по «очеловечиванию образа советского милиционера». Сотрудникам идеологического отдела на глаза попала повесть Виля Липатова «Деревенский детектив» о пожилом участковом, который доброжелательно, спокойно и с мягкой иронией стережет мирную жизнь советских граждан.

Киностудии имени Горького заказали фильм по этой книге, режиссер Иван Лукинский сразу позвонил Жарову. Жаровский Анискин так полюбился зрителям, что через десять лет решили снять продолжение. К моменту последней съемки Жарову было уже 79 лет. Деревенский участковый – его последняя роль в кино. Но какая! Хорошими участковыми в российских селах и небольших городках до сих пор восхищаются так: «Он настоящий Анискин!»