Луи Армстронг: почему легендарный музыкант никогда не снимал с шеи Звезду Давида
Трущобы Нового Орлеана
Если бы Мэри, шестнадцатилетней матери новорожденного Луи Армстронга, кто-нибудь сказал, что ее сын станет легендарным музыкантом, одним из самых знаменитых в мире, снимется в 50 фильмах, получит от Госдепартамента США титул «Посол джаза» и вообще – станет богатым человеком, она бы плюнула этому кому-нибудь в лицо. А нечего издеваться над бедной девушкой!
В трущобах Нового Орлеана выжить было непросто. Папашка Луи испарился сразу после его рождения. Мэри бедствовала. Чтобы прокормить себя и детей, она перепробовала все: стирала белье, искала в мусорных баках объедки поприличней, часто выходила подзаработать в кварталы красных фонарей. Иногда Луи забирала бабушка – старенькая, она еще помнила рабство; но потом возвращала матери.
В шесть лет Луи был уже вполне самостоятельным и шустрым молодым человеком. Однажды его сосед, старьевщик, спросил: «Парень, хочешь заработать пару центов? Помоги мне разобрать вот это тряпье». Сосед, старьевщик Карнофски, нравился Луи. Он всегда смотрел строго, но было видно, что добрый. Про Карнофских Луи знал только, что они из России, бежали от погромов. Луи важно ответил, что зарабатывает свои «пару центов» музыкой: он и еще три пацана поют на улицах старого города. Но соседу – ладно уж – не откажет.
Колыбельные из России
А сосед и дальше предлагал нищему мальчику какую-нибудь несложную работу и всегда аккуратно расплачивался. Карнофски видел, что Луи страшно недоедает, и нашел такой необидный способ его подкормить. Постепенно Луи прижился в этом гостеприимном доме, стал все чаще оставаться там с ночевкой. Когда он засыпал, мадам Карнофски пела ему еврейские и русские колыбельные. Он быстро выучил их наизусть и подпевал, восхищая приемную маму своим музыкальным талантом.
Карнофски мальчика любили. Луи впервые в жизни встретился с любовью и сразу понял, что ничего лучше не бывает. Он стал третьим сыном в этой семье, чернокожим младшим любимчиком. Теперь у него был старший брат Алекс – с ним они гоняли по всем улицам, покупали старье. И брат Морис – с ним они развозили уголь. Семья была дружной, все относились друг к другу с уважением и теплом, каждый заботился о каждом – и это помогало достойно жить в довольно враждебном мире.
«Мне было всего семь лет, но я прекрасно видел, как безбожно относились другие белые к этой семье. Даже к черным относились лучше. Но мы не извлекли из этого никакого урока», — писал Армстронг..
Реальная жизнь
Луи нравилось все: как Карнофски отремонтировали свой старый, хлипкий домик, как уютно там стало. Нравилось, какой вкусной была еда. Нравилось, что одежда всегда была чистой, и каждая дырочка – аккуратно заштопана. Особенно нравилось, что утра до вечера все работали: это, пожалуй, было главным. Если все время работать, то до чего-нибудь доработаешься, — это убеждение музыкант пронес через всю свою жизнь, и без него он никогда не стал бы тем, кем стал.
Потом он говорил, что именно у своих приемных родителей научился жить реальной жизнью. И именно Карнофски подарили ему его первую трубу – подержанную, недорогую. С этого инструмента и начался его восхитительный путь в суперзвезды. Пройдет много лет, и Луи напишет книгу о своих приемных родителях. И в память о них он никогда не будет снимать с шеи звезду Давида.
Фото: Legion Media
