«Казус Прокофьева»: как у великого композитора оказалось две законные жены

Когда же мальчик начал подолгу вслушиваться в звуки рояля, на котором каждый день играла мама, а потом изучать ноты и даже создавать собственные «произведения», родители решились на огромные расходы и пригласили в дом учителя музыки. Им стал Рейнгольд Глиэр, этнический немец, окончивший императорскую консерваторию. Он сумел так развить дарование юного Прокофьева, что к тринадцати годам тот был готов поступать в консерваторию. И поступил — преподаватели были в восхищении от абсолютного слуха подростка и его умения читать ноты с листа.

Музыка, которую он писал, отличалась от всего, что было известно прежде: она была смелой, новаторской, дерзкой. Его весёлая опера «Любовь к трём апельсинам» исполнялась в Европе и в Америке, как и другие произведения. Он писал балеты по заказу знаменитого Сергея Дягилева, а в 1917 году решил покинуть страну. Его с нетерпением ждали Чикаго и Нью-Йорк, где культурная жизнь била ключом, а в Советской России он мог рассчитывать лишь на «жалкие» концерты в Кисловодске и тотальное непонимание. Ему предстояло прожить вдали от Родины много лет.

Её звали Каролина Кодина, она была дочерью польской певицы и испанского певца. Поначалу, увидев высокого, немного нескладного русского композитора на концерте, она не особенно впечатлилась, да и музыка Прокофьева ей не понравилась. А он сразу почувствовал укол в сердце: Каролина была красива той средиземноморской красотой, которая всегда его волновала. Черноглазая, темноволосая, живая, озорная девушка покорила сердце 27-летнего композитора.

Он написал для неё цикл песен, и они вместе гастролировали по городам — теперь Каролина носила звучный псевдоним Любера, по фамилии её бабушки. В 1923 году пара обвенчалась в одном из баварских городков, через несколько месяцев родился их старший сын Святослав. Спустя ещё 4 года на свет появился младший — Олег. Каролина с годами нисколько не потеряла своей красоты и шарма. В Германии, Польше, Франции не было тогда дамы более утончённой и стильной, её приглашали во все светские салоны, ею восхищались, посвящали ей стихи...

А для Каролины не существовало никого в целом свете, кроме обожаемого мужа. Она занималась организацией его гастролей, переводами партитур, переговорами... А когда, через 18 лет после отъезда за границу, ему предложили вернуться на родину и пообещали создать все условия для творчества, Каролина сразу поддержала мужа. Она понимала: на Западе он будет оставаться лишь исполнителем, ради куска хлеба, а ему хотелось создавать новые произведения.

Но скоро выяснилось, что от него ждут произведений в определённом ключе. И он вынужден создавать не только балет «Ромео и Джульетта», о котором давно мечтал, но и «Ленинскую кантату», и оперу об украинском колхозе... Его друзья один за другим исчезают: кого-то арестовали, обвинив в шпионаже, кого-то расстреляли, кто-то просто пропал без вести... Зловещий круг сужается. Но композитор всё ещё надеется: его семьи это не коснётся.

В 1938 году Прокофьев отдыхал в Кисловодске — «на водах». Один, без Каролины: она не любила «воды», а любила Крым, туда и отправилась, в санаторий. В Кисловодске Прокофьев познакомился с юной Мирой Мендельсон. Сергей всегда пользовался успехом у женщин — от него, как рассказывали, исходило какое-то необъяснимое магическое притяжение, он лучился обаянием и задором. Вот и дочь «старого большевика», известного в партийных кругах Абрама Мендельсона, студентка Литературного института Мира не устояла перед композитором. И он не стал отказываться от горячего обожания девушки.

Целый месяц были неразлучны. А после возвращения в Москву обоим стало понятно: это не просто курортный роман. Они встречались сначала тайно, потом перестали скрываться: всё равно Каролина уже обо всём знала. И продолжала любить мужа, искренне надеясь, что скоро тот к ней вернётся.

Не вернулся. Попросил развод — хотел жениться на Мире. Тогда Каролина будто проснулась: решительно отказалась разводиться. Прокофьев развил энергичную деятельность, отправлял повсюду запросы, пока однажды ему не позвонили из «компетентных органов» и не объяснили: разводиться не требуется, потому что их брак, заключённый за границей, в СССР недействителен, тем более — венчание. Тем самым Советы негласно давали ему «добро» жениться на дочке большевика, забыв о «сомнительной» иностранке.

Они поженились — заветная мечта Миры исполнилась. Почти сразу после этого Каролина Кодина была арестована. Она больше не была женой великого композитора, её «неприкосновенность» ушла в прошлое. Каролину обвинили в шпионаже и отправили на 20 лет в лагерь строгого режима. Дети, к счастью, были уже вполне взрослыми. К счастью — потому что в новую семью отца их принимать не собирались...

Здоровье композитора было сильно подорвано всеми переживаниями. Он перенёс инсульт, и Мира трогательно ухаживала за мужем. Через пять лет Сергей Прокофьев умер — от гипертонического криза. Организовать похороны оказалось невероятно трудно — из-за похорон Сталина в тот же день. Все московские цветочные магазины были опустошены — цветы скупили горожане, чтобы отнести их на могилу «вождя». Друзья, коллеги, поклонники Прокофьева несли растения в горшках: им хотелось почтить память композитора.

Каролина Кодина-Любера долго ничего не знала о смерти мужа — на Колыму известия приходили с большим опозданием. Ей рассказала об этом одна из таких же заключённых. Каролина горько оплакивала любимого. Она никогда не обвиняла Сергея в том, что он полюбил другую и оставил её и сыновей, а ведь из-за этого она и оказалась в лагере...

Не менее горько плакала в Москве Мира Прокофьева (Мендельсон) — так она подписывалась до последних дней. В 1956-м реабилитировали Каролину. С помощью друзей она добилась, чтобы её брак с композитором признали законным. Ей и сыновьям возвратили почти всё имущество Прокофьева. Но ирония заключалась в том, что и брак Прокофьева с Мирой тоже признали законным. Эта ситуация вошла в историю юриспруденции под названием «казус Прокофьева».

В 1974-м, когда ей было 77 лет, Каролина уехала в Лондон — и попросила там политического убежища. В Лондоне Каролина основала Фонд имени своего покойного мужа. Туда она передала все записи композитора, включая нежные письма к ней. В Лондоне она и осталась до самой смерти в 1989-м.

Главным её сокровищем оставалась написанная мужем записка с просьбой похоронить их рядом. Она сжимала эту записку в руке, чтобы не потерять. Родные выполнили последнее желание великого композитора и его вдовы — Миру похоронили рядом с ним, на Новодевичьем кладбище.

А мы уже рассказывали истории любви других великих композиторов: Феликса Мендельсона и Владимира Шаинского.