Как девочку-короля христиане силой выдали замуж за дикаря: история святой Ядвиги

Польша при этом должна была достаться самой старшей, Екатерине. Венгрия – Марии. Была ещё Ядвига, которой не должно было достаться ничего. Но само её существование отцу было приятно. В то неспокойное время дети очень легко умирали. Запасная дочь могла спасти планы Людовика, если одну или обеих старших унесёт какой-нибудь мор или несчастный случай.

Пока же всем троим девочкам давали хорошее образование, такое, что одинаково пригодится и правящей монархине, и супруге правящего монарха: если б Ядвига так и не пригодилась на замену, ей предстояло бы делать карьеру жены короля. Проблема с Екатериной и Марией была в том, что по законам и Польши, и Венгрии править ими мог только король, и дворянство отказывалось дополнять закон, вписав туда королеву.

Всё, наконец-то, начало складываться, но тут умерла Екатерина. Ядвигу, условно говоря, срочно вызвали со скамейки запасных. Однако всё ещё не было решено: Мария всё ещё будет венгерским королём или ей перейдёт от Екатерины Польша? От этого зависело, на чей престол будет претендовать Ядвига. Точку поставили поляки сразу после смерти Людовика: Польшей будет править та, что приедет в Польшу немедленно.

Это было жестокое условие, поскольку девочки только вошли в подростковый возраст. Отъезд в Польшу означал для одной из них разлуку с двумя единственными близкими людьми на свете – матерью и сестрой. Но Ядвига решилась на переезд. Она вообще была смелой и решительной девочкой. Поляки смогли убедиться в этом ещё не раз.

Ещё Людовик позаботился о том, чтобы его дочери вышли в будущем за достойных женихов. Ядвиге он подобрал юношу совсем немного старше её, красивого и характером под стать. Она обожала танцы и игры на балах, красивые прогулки, поучительные истории и песни, подобающие её статусу. Людовик сосватал ей в женихи австрийского эрцгерцога Вильгельма. Мальчик был весёлого нрава и любил все те же самые развлечения. В польском Кракове Ядвига должна была встретиться со своим женихом.

Дело в том, что на польский престол претендовали представители нескольких старинных знатных родов, в том числе потомок первых королей Польши, князь Зимовит Мазовецкий. У него было немало сторонников, но кандидатура Ядвиги пока что перевешивала – и Зимовит решил поставить точку, похитив одиннадцатилетнюю девочку прямо в пути к престолу и женившись на ней. Получить Ядвигу означало – получить Польшу, а о чувствах девочек тогда не слишком много думали. По счастью, то ли охрана у Ядвиги была очень хороша, то ли сторонники Мазовецкого не сильны в похищениях, но до Кракова Ядвига доехала целой, невредимой и незамужней.

Встреча с будущими подданными и будущим мужем Вильгельмом прошла чудесно. Жители Кракова и дворянство рассыпались в приветственных криках. Они бы непременно осыпали принцессу и цветами, но на дворе стояла осень 1384 года. Ядвигу поскорее короновали. В честь коронации дали бал в Вавеле, возле Кракова.

Однако вскоре девочка-король узнала, что её жених собрал своих людей, и они едут прочь от города. Ядвига побежала к воротам, чтобы – уговорить вернуться ли, поехать вместе с любимым куда угодно? Ворота были заперты, и открывать их перед лицом короля отказались. Этот брак был не нужен полякам. Ядвига огляделась, схватила секиру одного из стражей и принялась рубить ворота. Со всей яростью влюблённой девочки-подростка. Полетели щепки. Стража наблюдала.

За этим занятием её и застали придворные и краковский епископ. Рвать топор из рук девочки никто не решился: всё же она была королём. Дворяне встали на колени, упрашивая не покидать их. Епископ увещевал Ядвигу со всем своим красноречием. Ей не сказали, что герцогу заплатили, чтобы он отступился от невесты. Ей не сказали, что выдать её замуж уже уговорились за другого. За мужчину много старше, дурного нрава и язычника. Взывали к её чувству долга. То ли оно было слишком большим для юной девочки, то ли слишком большим оказался топор – но Ядвига его опустила. Ворота могли стоять спокойно. Девочка-король осталась в Кракове.

Жених, которого выбрали девочке-королю, был сам литовский князь Ягайло – один из праотцов государственности сразу нескольких стран, включая Россию. Ему было около тридцати. До Ядвиги он думал жениться на какой-нибудь русской княжне, благо его мать, Юлиания Тверская, как считается, крестила его по рождению в православие. Но геополитические интересы князя менялись со временем, и в конце концов он обратил свои взоры на Польшу.

Про князя ходили слухи, что, несмотря на крещение во младенчестве, он – записной язычник, и, как положено язычнику, отличается особой жестокостью и грубостью нравов. Танцев на балах он для себя не признавал, считая более подходящими развлечениями охоту и добрый бой. Подданные его были язычники если не поголовно, то в большинстве своём. Именно этот фактор был преподнесён Ядвиге как положительный.

Поголовное крещение литовцев было одним из условий грядущего брака.
Ядвига выдвинула дополнительное условие – убедиться, что на теле князя нет никаких бесовых отметин, вроде, например, звериного хвоста. Ведь язычника суть почитающие бесов... Делегация от Ядвиги отправилась в Литву осматривать князя. Просто попросить раздеться и покрутиться перед зрителями его не могли. По счастью, князь любил добрую баню. Посланцы Ядвиги предложили ему попариться вместе – и уже в бане внимательно рассмотрели. Колдовских и бесовских знаков обнаружено на мускулистом теле князя не было. Свадьба состоялась уже в 1385 году.

Только вот выглядела свадьба не совсем обычно. Ядвига не стала надевать пышных одежд, напротив: была в тёмном и простом, без единого украшения, будто в церковь явилась на похороны родственника, а не на собственное венчание. Ягайло венчался под именем Владислав – прямо перед свадьбой он срочно принял католичество. Брак её принёс Польше сильного полководца и союзников, которые позже пригодились при великой Грюнвальдской битве, где поляки и литовцы скрестили оружие с тевтонскими рыцарями. Счастья он не принёс.

Несмотря на юный возраст и женский пол, Ядвига своей стране была королём. Литовцы официально приняли крещение (хотя для них это мало что в те времена изменило). Ядвига мудро не стала настаивать на принуждении к воскресным службам, довольствовавшись официальным статусом крестительницы. Для распространения веры Ядвига предпочла оплатить перевод Святого Писания и богословских текстов.

Княгиня-король проводила множество переговоров и внутри объединённых Ягайло земель, и за их пределами. В ней открылся настоящий дипломатический дар, и ей порой удавалось сгладить конфликт между враждующими государствами. Благо языки она знала очень хорошо: кроме родных венгерского и французского бегло говорила по-польски и на латыни. Истории и языку документов её тоже обучали. В переговорах то и другое сильно помогало.

Конечно же, Ядвига финансировала строительство храмов, монастырей и монастырских приютов для больных и нищих. В одном из храмов с гордостью показывают стену, в которую вмурован след от ноги княгини в застывшей извести. Когда княгиня оставила этот след, она приходила поговорить с каменщиками о ходе работ. Один из них был печален из-за болезни жены. Ядвига сняла драгоценную пряжку со своей обуви, чтобы отдать её каменщику – оплатить лечение.

Именно Ядвига оплатила расширение Краковского университета. Она ценила образование. В казне, правда, денег на университет не было – и Ядвига снова снимала с себя драгоценности, чтобы выручить за них нужные суммы. Но это всё дела королевские, а что с семейной жизнью? Увы, короли могут всё, но оказаться счастливыми в браке – редко в их власти.

У Ядвиги и Ягайло не рождалось детей. Быть может, по молодости невесты, но, скорее, из-за того, что та не допускала мужа в свою постель. За последнее говорит тот факт, что Ягайло злился на Ядвигу всё больше и в конце концов дал ход оговору, чтобы прилюдно её подвергнуть суду и тем самым унизить. Ядвигу обвинили в том, что у неё есть другой. Иронично: муж, обвиняющий супругу в неверности, сам прославился своими похождениями... Ягайло изменял юной жене направо и налево, поскольку плотских порывов сдерживать не привык.

Перед судом двенадцать польских рыцарей прилюдно поклялись, что будут защищать честь своей королевы. Каждый из них хотел выступить за неё в специальном поединке – Божьем Суде, на котором, как считалось, Господь поможет правому победить. Свидетель обвинения от такой формы суда отказался – предпочёл объявить себя клеветников. Ядвига могла стребовать с него любой штраф или даже казнить за оговор. Она выбрала не то и не другое.

Ягайло публично же простил жену. Да вот она его не простила. На балах отныне не танцевала, ходила в траурном. Её верные двенадцать рыцарей охраняли теперь её денно и нощно, и всякая надежда для Ягайло зачать с Ядвигой наследника, казалось, таяла, как дымка. Но он тоже понимал кое-что в красивых жестах. Князь Ягайло принялся соблюдать траур тоже. Он ходил в тёмных одеждах, больше не пил вина (по крайней мере, прилюдно) и принялся строго соблюдать все церковные посты, в том числе те, что требовали от него сидеть на хлебе и воде. Он, всегда любивший пирушки, на которых стол ломился от медов и жареного мяса!

Всё польское дворянство ждало, когда он сдастся – или когда сдастся Ядвига. Оба оказались отменными упрямцами. Ягайло проносил траур чуть больше десяти лет. Только тогда Ядвига его простила, и вскоре все подданные узнали, что княгиня-король беременна. Ребёнок, которого она родила, был девочкой. Её назвали Елизаветой в честь бабушки, и, хотя она не была наследницей, народ ликовал: ведь где один ребёнок, там появится и другой!

Увы. Маленькая Елизавета прожила лишь три месяца, сгорев от детской хвори. Ядвигу накрыла тяжелейшая депрессия. Когда она простыла, её организм даже не сопротивлялся. Она сгорела так же быстро, как дочь, не дожив и до двадцати шести лет. Корона отошла Ягайло и его будущим потомкам от других женщин.

Первую же дочь от следующей жены он назвал Ядвигой. Её объявили наследницей, не дожидаясь появления сыновей. Из неё, может быть, тоже вырос бы славный король, но она умерла молодой. Ходили слухи, что её отравила очередная жена отца. Сам Ягайло умер, как и Ядвига, от сильной простуды, но успев изрядно пожить и наворотить великих дел.

Эрцгерцог Вильгельм нашёл себе другую девушку из Анжуйской династии, итальянку Джованну Неаполитанскую, и женился на ней. Их брак был бездетным; да и некогда было Вильгельму делать детей. Он был занят делёжкой власти с собственными братьями. Умер в процессе, всего через пять лет после свадьбы. При таинственных обстоятельствах.

Король Венгрии Мария прожила двадцать четыре года. Она вышла замуж ровно за того мужчину, которого подобрал ей отец – юношу тремя годами старше, Сигизмунда Люксембургского. Он стал её официальным соправителем, но трон они удержать не смогли. Умерла Мария, упав с лошади на конной прогулке. Она была беременна на позднем сроке, так что с ней вместе умер недоношенный сын. Никто в этой истории не оказался счастлив. Кроме, кажется, Ягайло.