Игорь Губерман: «Могу вынести все, кроме слёз жены»

С Татой, дочерью писателей Юрия и Лидии Либединских, Губермана познакомила общая приятельница. Все сложилось как-то сразу и невероятно замечательно. «У нас между де-факто, когда это произошло, и де-юре, когда мы расписались, промежуток всего год. Жена замечательно говорит: де-факто – это твой праздник, а де-юре – мой».

На свою свадьбу Игорь умудрился опоздать на 40 минут: накануне был в командировке, и там у него украли паспорт. Игорь добыл коробку конфет и помчался к паспортистке, правда, коробка была маловата. Обиженная паспортистка все данные, кроме национальности, вписала в новый документ крошечными буквами, но зато очень крупно вывела: «еврей». «Паспорт этот много лет был предметом моей гордости», — говорил Губерман.

Воспитанием детей, Тани и Эмиля, Мильки, занималась Тата. Губерман острил, что просто приходил и забирал из роддома. Крошечную Таню клали на подоконник в картонном ящике от радиоприемника.
— Как же вы не боитесь так класть Таню, ее ведь могут украсть! – возмутилась соседка.
— Вера Абрамовна, лишь бы вторую не подложили! – отмахнулся Игорь.
Соседка больше с ним не здоровалась.
В общем, шла жизнь, прямо по Толстому – такая же, как у всех других счастливых семей. И как в гариках:

Мужчина — хам, зануда, деспот,
мучитель, скряга и тупица;
чтоб это стало нам известно,
нам просто следует жениться.

Мое счастливое лицо
не разболтает ничего;
на пальце я ношу кольцо,
а шеей — чувствую его.

В 1979 году Губермана арестовали.

В те годы диссидентов часто сажали по именно уголовным статьям. Губермана вызвали в КГБ и предложили выбирать: оклеветать главного редактора журнала «Евреи в СССР», с которым он сотрудничал, или сесть самому. В сущности, ему не оставляли выбора. «Тут же нашли уголовников, которые показали, что я купил у них пять заведомо краденых икон. А так как при обыске у меня их не нашли, что в общем-то понятно, меня судили еще и за сбыт краденого».

На собственном горбу и на чужом
я вынянчил понятие простое:
бессмысленно идти на танк с ножом,
но если очень хочется, то стоит.

В лагере Губерман вел дневники, на основе которых в ссылке написал свои знаменитые «Прогулки вокруг барака», и помогал угловникам решать кроссворды. За это за ним по этапу тянулась кличка Профессор.

Пока Губерман сидел, его теща, Лидия Лебединская, не стала заменять его никем на детских елках, которые она устраивала для детей друзей. «Дед Мороз сейчас далеко, в холодных местах, но он шлет подарки и скоро вернется!» — строго говорила она детям.

Как только Губермана освободили из лагеря и отправили в ссылку в Тугуши Красноярского края, жена и дети, не медля, приехали к нему. Больше всего писателя поразила встреча с сыном: Эмиль обнял его так, как будто они расстались только вчера и сказал: «Жалко, папа, что тебя в тюрьму посадили, по телевизору недавно шел отличный детектив».

В 1984 году Губерман с семьей вернулся в Москву. В московской прописке ему отказали, и он поселился в Пярну, в доме Давида Самойлова. Работал на местной киностудии, писал книги и сочинял свои гарики. Судимость сняли после нескольких судебных процессов, началась перестройка – но в жизни автора обожаемых всеми гариков ничего не изменилось, в столице он жить не мог. Но тут Губерман получил один из лучших подарков в своей жизни:

В эмиграции Губерман был готов на любую работу, и даже успел немного побыть слесарем, строителем, инженером. Но потом оказалось, что в Израиле, да и во всем мире множество поклонников его смелого и свободного таланта. И что он вполне прокормит семью писательством.

«Безалаберным, беспечным и легкомысленным я был всегда. Я никому не рекомендую такой образ жизни, но к 70 годам убедился, что именно так нужно жить. Только разгильдяи и шуты гороховые составляют радость человечества».

Фото: Persona Stars