Чук и Гек. Новогодняя сказка про радость жизни
Телеграмма
«Жил человек в лесу возле Синих гор. Он много работал, а работы не убавлялось, и ему нельзя было уехать домой в отпуск. Наконец, когда наступила зима, он совсем заскучал, попросил разрешения у начальников и послал своей жене письмо, чтобы она приезжала вместе с ребятишками к нему в гости. Ребятишек у него было двое — Чук и Гек. А жили они с матерью в далеком огромном городе, лучше которого и нет на свете. Днем и ночью сверкали над башнями этого города красные звезды. И, конечно, этот город назывался Москва».
Рассказ Гайдара про двух малышей, которые вместе с мамой под Новый год отправились к папе, полярному геологу, сначала назывался «Телеграмма». Ну, мы все же помним сюжет: Чук и Гек в драке выбросили телеграмму от отца, ничего не сказали о ней маме, а потом приехали на разведывательную геологическую базу номер три и узнали, что вся группа надолго ушла в экспедицию. Были у них там разные приключения, но все закончилось хорошо, встретили Новый год всей семьей и с друзьями.
Вовчук и Сергейка
Рассказ Гайдара вышел отдельной книгой в 1939 году – прошло всего три года, как в СССР стали проводить детские елки, и первое января был еще рабочим днем, но Праздник с каждым годом отвоевывал себе все больше пространства: громко бьют на Спасской башне новогодние куранты, слышно их во всех концах большой страны! Как он придумал эту историю: просто захотел написать про радость. Пришел как-то летом с рыбалки и сказал: «Как хорошо жить на земле! Как хорошо быть человеком! Надо непременно об этом написать!»
Чука и Гека Серегиных Гайдар списал, скорее всего, со своих маленьких соседей по коммунальной квартире в Москве, Сережи и Вовы, детей геолога Серегина. Гек – Гейка – сокращение от Сергейка, а Чук – от Вовчук. А больше в рассказе Гайдара никаких имен нет, только Мама, Папа и Сторож. И где эти Синие Горы – одни думают, что на Кавказе, другие, что на Урале, третьи – на Алтае. Далеко где-то.
Маленькие актёры
Фильм Гайдар уже не увидел – он погиб в самом начале Великой Отечественной, в октябре 1941, а фильм Ивана Лукинского вышел в 1953. Наверное, ему бы все понравилось, особенно главные герои, они как будто сошли с иллюстраций к первому изданию книги. Чук – основательный, практичный, рассудительный и бережливый, хранит в коробочке разные красивые и нужные вещи. Гек – маленький романтик, может, разиня немного, зато здорово поет! Чуку семь, а Геку шесть. Актеров выбирали из двух тысяч детей, и отобрали Юру Чучуна (Чук) и Андрея Чиликина (Гек).
Андрей вспоминал, как его позвали на пробы: он учился в первом классе, хотя и было ему всего шесть лет. К ним в класс пришел какой-то человек из киностудии имени Горького, и позвал Андрея на пробы. И вот его взяли на роль Гека. Работали тогда в таких условиях, что даже взрослым было тяжело, не то, что детям. Из-за мощного освещения было очень жарко, потому что играть-то приходилось в теплых пальто, шапках, шарфах и рукавичках. И озвучивали свои роли сами. Только песню за Гека поет тринадцатилетняя ученица хора братьев Дунаевских Элеонора Голято.
Ни Юра, ни Андрей актерами не стали. Юра вообще получил инженерное образование, Андрея после «Чука и Гека» постоянно звали сниматься, но максимум, на что соглашался он и родители – дублировать детские фильмы. Ему, кстати, ужасно не нравилось, какой у него получился Гек, он смотрел на экран и не верил: это я такой? Ой, нет. А потом Андрею стало вообще не до кино: сначала музыкальная школа, потом училище. Он преподавал, работал в Гнессинке, растил двух сыновей. С Юрой они сначала дружили, а потом жизнь их развела, Юра переехал, не оставил телефона...
Уже взрослым Андрей пытался найти своего Чука, не нашел. А сам он умер в 2008 году. Отца Чука и Гека играл Виктор Павлов: высокий, красивый, мужественный, в те годы он часто играл героев своего времени: моряков, геологов. Маму сыграла Вера Васильева. Но все взрослые актеры здесь, конечно, играют второстепенные роли: это новогодняя история, сказка, и главные здесь дети.
Золотые кремлёвские часы
Разбирая историю Чука и Гека, искусствоведы пишут о мифологичности и фольклорности этой истории. Как не посмотри, а это сказка. Вот долгое-долгое путешествие на поезде, вот появляется сказочное чудище Страшенный козел: «Тогда Чук и Гек поспешно укрылись за чемоданами, потому что кто его знает, что в этих краях козлам надо», вот страшная истроия с медведем. Избушка геологов как в сказке: пустая, а готовая к гостям, даже щи в печи стоят. И даже луна огромная, как в Москве не бывает. Все волшебное, особенно безупречно счастливый финал: «в далекой-далекой Москве, под красной звездой, на Спасской башне звонили золотые кремлевские часы. <...>
И тогда все люди встали, поздравили друг друга с Новым годом и пожелали всем счастья. Что такое счастье — это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной».
Такая вот история, волшебная сказка. Счастливый, чистый мир семьи одинаково держит на плаву хоть в 1939, хоть в 1953, хоть в 2020. И нет-нет, да и накатит это вот: «Хорошо жить на земле, хорошо быть человеком!»
