Как бездомный котёнок Хамфри сделал карьеру главного мышелова с окладом 100 фунтов в год
Говорят, первый шеф-мышелов появился на Даунинг стрит в XVI веке, когда тогдашний кардинал Томас Вулси взял с собой на слушание в правительстве любимую кошку. По крайней мере, он не пытался заставить ее голосовать. Но работать кошке точно приходилось, и немало. Старые каменные здания центра Лондона буквально кишели мышами и крысами, да еще поблизости был парк Сент-Джеймс с множеством тенистых уголков и прудом.
Впрочем, до 1924 года зарплату кошкам в офисе лорда-казначея не платили. Только в июне 1929 года представитель Министерства финансов постановил тратить 1 пенс в день из разменных денег на содержание «эффективного кота». На эти деньги тогда можно было купить грамм сто мяса. Впрочем, предполагалось, вероятно, что эффективный кот добывает себе пропитание без посторонней помощи.
Через 10 лет содержание кота серьезно увеличили: до 1 шиллинга 3 пенсов в день. Как видно, штатный кот оправдывал потраченный на него деньги. Неудивительно, ведь когда в 1989 году Хамфри заступил на должность мышелова с окладом уже сто тысяч фунтов в год, проблема крыс на Даунинг стрит стояла крайне остро: специально нанятый человек с окладом в 40 раз выше ничего не мог поделать с нашествием вредителей, которые вольготно себя чувствовали в старинных стенах зданий Правительства.
Прежде Хамфри там работал кот Уилберфорс — он прослужил Британии до самой смерти от старости. До него были и другие коты, но их имен история не сохранила; коты сменялись, сменялись премьер-министры. Иногда главным мышеловом становился личный кот премьер-министра, но чаще это был кто-то со стороны. Хамфри был всего год, когда канцлер казначейства Алистер Дарлинг решил разобраться с крысиной проблемой и принес с улицы бродячего котенка. Ему дали имя Хамфри в честь персонажа комедийного сериала о британском премьере.
У власти была Маргарет Тэтчер, когда Хамфри занял свое место. Горожане и пресса его просто обожали; как самый очаровательный государственный служащий (сотрудник номер 10, как его называли), Хамфри часто становился героем сплетен. Однажды его огульно обвинили в том, что он слопал птенцов малиновки, которые свили гнездо на подоконнике кабине следующего премьер-министра Джона Мэйджора. Уже на следующий день премьер-министр сделал заявление, что Хамфри был ложно обвинен, и только через 12 лет, когда кот уже скончался, журналист признал, что вся история с птенцами была уткой.
К слову об утках — следующее обвинение не замедлило себя ждать: кто-то сказал, что Хамфри был замечен в соседнем парке «избивающим утку». На следующий год Хамфри вдруг исчез; правительство молчало об этой утрате, пока Алистер случайно не проговорился во время интервью журналистке The Times. Шейла Ганн упомянула в разговоре, что ее кошка умерла, на что вместе со словами сочувствия услышала, что Хамфри пропал без вести. Эта история была напечатана на первой полосе, и нечаянная оговорка помогла найти потерю — да там, где ее никто не ожидал найти.
Оказалось, недавно у Медицинского колледжа Королевской армии появился новый мышелов, на которого там не нарадуются: упитанный пушистый черно-белый котик. Как видно, Хамфри переловил всех мышей в родном доме — и отправился подработать по соседству. Его поймали и водворили на место. Через несколько дней главный мышелов выступил с официальным заявлением.
Его здоровье уже давно начинало портиться; в возрасте пяти лет у Хамфри обнаружили заболевание почек; его посадили на специальную диету (неизвестно, входили ли в нее мыши), и всем сотрудникам офиса премьер-министра запретили подкармливать хвостатого коллегу. В 2007 году к власти пришел Тони Блэр; на Даунинг стрит он поселился с женой Шери. Та же Шейла Ганн, которая к тому времени стала советницей премьер-министра по работе с прессой, стала распускать слухи, что жена премьера не очень-то жалует главного мышелова.
Даже опубликованное фото в прессе фото Шери Блэр с Хамфри на руках не развеяло подозрений; ходили слухи, что ради снимка Хамфри накачали успокоительным (хотя если дело было в супруге премьера, то логично было бы накачивать успокоительным ее). Как бы то ни было, конфликт закончился тем, что Джонатан Рис, главный опекун Хамфри в правительстве, подал от имени кота служебную записку с просьбой о пенсии. Прошение было удовлетворено.
На одиннадцатом году жизни, через полгода правления Тони Блэра, Хамфри втайне отбыл в загородный дом одного из сотрудников офиса премьер-министра. То, как было обставлено отбытие кота, только разожгло слухи: говорили, что премьер чуть ли не умертвил кота — а все дело было в том, что сотрудники боялись, как бы популярность не сыграла дурную шутку с мышеловом, чтобы его не попытались похитить. Кот прожил на пенсии больше семи лет, в тишине и вдали от сплетен, слухов и политических игр и скончался на восемнадцатом году жизни.
К слову, британские ученые не были бы британскими учеными, если бы не провели интересный эксперимент: они рассказывали о коте-мышелове, его поступках и характере и называли его то котом Маргарет Тэтчер, которая была ближе консервативным избирателям, то котом Тони Блэра, который представлял лейбористов. В зависимости от политических взглядов опрашиваемого, менялось и его отношение к коту: консерваторы положительно реагировали на все поступки кота Маргарет Тэтчер, а сторонники лейбористов — если он принадлежал Блэру.
