«Зачем вы меня душите?» Юношу с аутизмом заковали в наручники за крик на улице
30 мая на странице Центра проблем аутизма в соцсети Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) появился пост одной из мам. В нем Татьяна Иванова, воспитывающая сына Павла с особенностями психического развития, рассказала драматичную историю о том, как ее 22-летний сын попал в полицейский участок и стал жертвой непрофессионального поведения как полицейских, так и прибывшего по вызову психиатра.
Журналу «Новый очаг» Татьяна, находящаяся до сих пор в шоковом состоянии, прокомментировала ситуацию подробнее.
«Павел часто гуляет один — и на велосипеде катается, и с друзьями куда-то ходит, и в музей, часто ездит в город. Он совершенно самостоятельный и разумный человек, учится в колледже на дизайнера по шитью, шьет, абсолютно социализированный, просто у него есть определенные эмоциональные особенности, особенно когда волнуется. Вчера я отлучилась ненадолго в магазин и написала ему смску, чтобы он подождал меня. Паша решил сам поискать меня в магазине "Дикси". Разминулись, он меня не нашел и стал спрашивать у людей. Видимо, людям не понравилось, что он спрашивал так настойчиво и громко.
Кто-то ему резко ответил, кто-то обругал матом и даже плюнул. Сын начал кричать что-то вроде: «Почему вы так со мной обращаетесь? Я взрослый, а не ребенок! Обращайтесь со мной уважительно!»Паша не может адекватно реагировать на оскорбления, воспринимает их буквально. Ему кажется, что его ненавидят. Он не может вступить в диалог. Приехала полиция. Паше сказали: «Молодой человек, выйдите отсюда». Но он продолжил кричать, искать меня. Сына скрутили, надели наручники, затолкнули в машину и привезли в ближайшее отделение (ОМВД России по району Метрогородок). Там еще добавили, видимо, оскорбляли, ругали, усилили только реакцию. Звонит с его телефона мне сотрудник, а я слышу — сын дико кричит: «Снимите с меня наручники!». Я очень испугалась: что там происходит?
Обычно в таких ситуациях, если кому-то кажется, что Паша неадекватно оценивает обстановку, и вызывают полицейских, полицейские или просто говорят с Пашей или ждут меня. Я приехала, спрашиваю их: «Зачем вы надели на него наручники? Отпустите, у нас дома есть препараты, мы наблюдаемся у специалистов»
Они мне говорят: «Нет, мы вызвали скорую». Меня пустили к сыну, я дала ему кое-как лекарства, без воды. Не понимаю, почему не дали ему даже воды. Руки у него были посиневшие, опухшие. Он просил снять наручники, ему было больно, но для полицейских это было развлечением, в полушутливой форме, хи-хи, ха-ха. Говорят: «Если не можете его успокоить прямо так, уходите из отделения».
Все это длилось около сорока минут. Когда по вызову полицейских приехала психиатрическая скорая, Татьяна попыталась объяснить врачу ситуацию с ребенком. На что получила ответ в грубой форме о том, что он и так все видит, и что с таким диагнозом люди не ходят по улицам, а лежать под препаратами в больницах. «Он не должен бегать среди нормальных людей и пугать их», — сказал медик.
«Когда скорая приехала, Пашу отволокли в соседний кабинет и я слышала, как он кричал: "Развяжите меня! Не душите! Зачем вы меня душите?". И было слышно, как будто ему перекрывают действительно дыхание. Я стала кричать, чтобы меня пустили к нему. Меня в истерике уже вывели за ворота. Скорая увезла его в 4-ю психиатрическую больницу, откуда его на следующий день отпустили. Врач 11 отделения этой больницы Мощевитин Сергей Юрьевич мне сказал, что у него нормальное состояние и нет причин для госпитализации».
По словам Татьяны, родители детей с психическими и поведенческими особенностями часто сталкиваются с агрессией со стороны окружающих. На вопрос ДО о том, чего она хочет добиться своим постом, Татьяна ответила: «Я хочу донести до людей, что нельзя успокоить с помощью наручников! Если вы видите такого человека с особенностями, дайте ему воды, поговорите спокойно, но не оскорбляйте и не действуйте агрессивно».
Сейчас под постом Татьяны более трех тысяч перепостов и комментариев. Родители выражают свою поддержку ей и сыну, который находится в тяжелом эмоциональном состоянии.