Второй, но лучший: история Германа Титова, который уступил Гагарину первый полёт

Все, как надо: вес, рост, возраст (Титову было 25 лет), отменное здоровье. Плюс он отлично разбирался в технике, настолько, что конструкторы учли несколько его предложений по улучшению «Востока-1». И он был многогранной личностью: искусство, литература, классическая музыка... Играл на скрипке, писал стихи и песни. Во время испытаний в сурдокамере тайно пронес с собой «Евгения Онегина» — на четвертый день читал почти все главы наизусть.

Тут нужно рассказать, почему он был таким – парень, родившийся на Алтае, в крошечном селе Верх-Жилино. Просто еще до его рождения в Верх-Жилине была коммуна «Майское утро», ее основал и ей руководил гениальный педагог Адриан Топоров. Он придумал несколько методик, которые используют до сих пор, например, сочинения на основе личных наблюдений. Вот это сочинение маленькой Шуры Носовой, будущей мамы Германа Титова: «Апрельский день. Утром рано был ветер и мороз. Снег был твердый. Потом взошло солнце, и снег стал таять. Кое-где оставались большие круги снега. Лужанки было видать. И ручейки текли. Куры ходили по лужанке и пили в лывах. А на реке воды было много!»

Каждый вечер, когда заканчивались занятия у детей, в школу приходили взрослые коммунары (и дед Германа тоже): они читали и обсуждали самые лучшие книги, и так 12 лет подряд. Для учителя этот опыт закончился печально: на него донесли, он отбывал срок в лагере, потом зарабатывал игрой на скрипке в дешевых кабаках, голодал, скитался... Но это он научил играть на скрипке Степана Титова, и это он привил ему и его будущей жене Шуре безумную любовь к Пушкину.

Степан Титов стал очень хорошим сельским учителем, и думал, что Герман продолжит эту линию, а Герман мечтал изучать физику. Он постоянно собирал какие-то радиоприемники, сам сделал портативную радиостанцию, и она работала! А потом вышло вот что.

Жили Титовы небогато, как и все на Алтае после Великой Отечественной. Поэтому когда однажды в сельскую школу пришел летчик в форме (к своей жене, молодой красивой учительнице), Герман был просто потрясен. Солнце отражалось в каждой пуговице. Ботинки сияли. Летчик был великолепен.

Герман это запомнил. И когда потом в военкомате их, семиклассников, спросили, где они хотят служить, ни секунды не думал: записывайте в летчики! И с этой минуты все стало просто: летная школа в Кустанае, военное авиационное училище в Новосибирске, служба в ВВС. И вот старшему лейтенанту Титову 23 года, он служит в Ленинграде, заходит перекусить и видит Тамару. Тамара не поступила в медицинское училище, и, чтобы не терять времени, устроилась в столовую. Мягкий взгляд, теплая улыбка. Титов стал обедать в этой столовой каждый день. В 1957 году они с Тамарой поженились. Герман написал отцу, что встретил девушку, но про ЗАГС пока не написал. С Алтая пришел ответ: «Смотри. Титовы женятся один раз».

Много радостей было у них с Тамарой, а горе было одно, но огромное. Первенец родился с пороком сердца, такие болезни тогда не лечили. Родители знали: мальчик умрет. Он прожил семь месяцев. Герман понимал, что Тамаре тяжелее, чем ему. И в это время всегда был рядом с женой: постоянно водил ее по театрам, выставкам, если они оставались дома, то сидели рядом, в обнимку, читали, обсуждали книжки. Он старался быть своей жене самым лучшим и самым верным другом. И потом написал в воспоминаниях, что «время и дружба оказались лучшим доктором».

Но как раз тогда он кое что-то скрывал от своей Тамары. Не сказал, что когда они еще ждали ребенка, его вызвали к начальству: «Вам предлагается участвовать в особо секретных испытаниях. Герман Степанович, хотите летать не на самолетах, а в ракетах?» Герман исподволь готовил Тамару к своему секретному заданию, подсовывал ей научную фантастику, книжки Циолковского. Время шло, а вызова все не было.

Но вот и это ожидание позади, Германа вызывали в Москву, в Центральный авиационный госпиталь. Со всей страна отобрали несколько тысяч ленчиков, после первых проверок остались сотни человек, потом двадцать. От перегрузок люди теряли сознание. Герман сам удивлялся, что справляется, писал жене, что он, наверное, двужильный. Еще один отсев, и вот их шестеро: Юрий Гагарин, Герман Титов, Григорий Нелюбов, Андриян Николаев, Валерий Быковский и Павел Попович. И каждый считал, что первым человеком в космосе будет именно он.

И конечно, все шестеро понимали, какой это риск. В октябре 1960 года, вскоре после удачного полета Белки и Стрелки взорвалась межконтинентальная ракета Р-16, прямо при подготовке к запуску. Люди, которые там работали, погибли. Но все космонавты в первом отряде были готовы погибнуть ради великой мечты человечества.

Генерал Каманин, руководитель подготовки космонавтов, и врачи настаивали, чтобы Титов сделал три витка, не больше. Королев и его инженеры хотели, чтобы Герман провел в полете сутки. «Восток» Титова тогда был единственным космическим кораблем в СССР, других еще не построили, нужно было «выжать» из него максимум. Герман первым сказал: «Никаких трех витков, лететь надо на сутки».

В августе радио торжественно объявило голосом Левитана: «Внимание! Говорит Москва... Работают все радиостанции Советского Союза. 6 августа 1961 года в 9 часов по московскому времени в Советском Союзе произведен новый запуск на орбиту спутника Земли космического корабля "Восток-2". Корабль "Восток-2" пилотируется гражданином Советского Союза летчиком-космонавтом майором товарищем Титовым Германом Степановичем». Бывший учитель из алтайского села Верх-Жилино Адриан Топоров после всех своих мытарств жил тогда в украинском городе Николаеве. Голос Левитана из громкоговорителя застал его на улице, Адриан Митрофанович застыл на месте: «Неужели это сын наших Степы и Саши Титовых?!»

– «Герман Степанович Титов родился в 1935 году в селе Верх-Жилино Косихинского района Алтайского края в семье учителя средней школы. Отец — Степан Павлович Титов, 1910 года рождения. Мать — Александра Михайловна, 1914 года рождения...» — продолжал Левитан. Вот так причудливо замкнулся этот круг: сейте разумное, доброе, вечное — прорастет до звезд. Как хотите, но без гениального сельского учителя не было бы этого полета. И Герман Титов называл Топорова своим духовным дедом.

Инструкции запрещали, а Герман считался самым дисциплинированным космонавтом в отряде, но он пронес на корабль несколько фотографий. Одну надписал для жены: вдруг сам не вернется живым, пусть из космоса вернется для нее весточка. «Восток-2» был в космосе 1 сутки, 1 час и 11 минут, совершил 17 оборотов вокруг Земли. Титов первым в мире сделал фотографии Земли из космоса, он первым съел в космосе обед и ужин из тюбиков, сделал несколько физических упражнений. При посадке он едва не погиб: спускаемый аппарат уверенно приземлялся на железную дорогу, прямо перед поездом, но все же опустился на поле рядом с ней.

Герман очень тяжело переживал гибель Гагарина. Часто вспоминал своего погибшего друга, однажды сказал: их готовили к перегрузкам в космосе, но не готовили к испытанию славой. Юра выдержал его с честью, и после полета остался тем же простым и хорошим парнем, каким был, человеком очень высокого качества... После гибели Гагарина Титова навсегда отстранили от космических полетов: он был национальным достоянием, и его надо было беречь. Но никто никогда не слышал от него ни одной жалобы.

Все у него сложилось хорошо, они с Тамарой воспитали двоих дочерей и сорок три года жили душа в душу, в любви и согласии. Отпраздновали 65-летний юбилей Германа, и... сердце. Никто и подумать не мог, что он, сибирский богатырь, так рано уйдет. В интервью Герман Степанович говорил, что в 1961 году никто из первого отряда космонавтов не чувствовал, что они делают что-то историческое, великое. «Может быть, Королев осознавал всю значимость... » Для них это была просто жизнь. Нормальная жизнь героев.