«Спасибо товарищу Сталину!» Что стало с девочкой с известной фотографии
Привет от детей Бурят-Монголии!
Полное имя Гели – Энгельсина, в честь Фридриха Энгельса, а ее братика назвали Владлен, от «Владимир Ленин». Это не дань моде: отец Энгельсины, Ардан Маркизов был пламенным коммунистом, воевал за красных в Гражданскую, а потом успешно шагал по партийно-государственной карьерной лестнице в городе Верхнеудинске Бурят-Монгольской АССР (сейчас это столица Бурятии Улан-Удэ) и добрался до должности наркома сельского хозяйства. Его жена, Доминика Маркизова, была из семьи забайкальских казаков. Жизнь, как в повести Гайдара, «была совсем хорошая!» Прекрасная семья, здоровые детки. Доминика не хотела быть домохозяйкой при успешном муже, она поступила в медицинский институт в Москве и на время учебы поселилась с детьми там.
В 1936 году, когда Геле исполнилось 8 лет, в столицу, на Всесоюзный слет колхозников приехала большая бурят-монгольская делегация. Ардан был счастлив: он сможет встретиться с семьей, он увидит Сталина, Калинина, Ворошилова! Решили с Доминикой, что он возьмет в Кремль Гелю: пусть девочка запомнит это на всю жизнь! Нарядили ее, как куклу, в новенькую матроску, дали ей два букета цветов. По плану она должна была дождаться, когда на слете отзвучат все речи, и вручить их Сталину и Ворошилову. Но Геля смогла прослушать только первые выступления, потом соскучилась, соскочила со своего места и побежала к Сталину.
«К тебе пришли», — хлопнул Сталина по спине Ворошилов. Сталин оглянулся, расцвел в улыбке, взял оба букета, а потом поднял Гелю и поставил ее на стол президиума. Она стояла: маленькая, смешная, в валенках (отец забыл переобуть ее в заботливо выданные мамой туфли) и слушала, как гремит в зале овация. Девочка счастливо выкрикнула: «Это вам привет от детей Бурят-Монголии!» Рядом кто-то подсказывал громким шепотом: «Поцелуй его!» Геля обняла и поцеловала Сталина.
Фотографы щелкали затворами. Ах, какой кадр: товарищ Сталин, отец всех народов, лучший друг советских детей! Говорят, редактор «Правды» сказал: «Сам бог послал нам эту буряточку!» В конце слета все делегаты и Геля, которая весь слет гордо просидела на сцене, громко спросила: «А мне подарок будет?». В президиуме началось какое-то волнение, потом Гелю позвали подойти. Сталин спросил, что она хочет получить, часы или патефон? «Часы и патефон!» — ответила девочка, не моргнув глазом. Сталин протянул ей коробку с золотыми часами: «Патефон ты не донесешь». «А я позову папу!». Так она получила патефон с набором пластинок, золотые часы с гравировкой «От вождя партии
Когда вышла газета с фотографиями, в гостиницу, где Геля жила с родителями, люди стали приносить игрушки. Весь номер был в игрушках! Вернулись на родину и пережили вторую волну славы: в Бурят-Монголии Гелю встречали, как позже будут встречать космонавтов и некоторых звезд шоу-бизнеса: цветы, речи, поздравления. Ее приглашали в какие-то бесконечные президиумы, девочки стриглись «под Гелю». Продажи матросок выросли в несколько раз. Фотографии Сталина и Гели висели во всех школах и пионерских лагерях страны, в фойе детских театров; выходили открытки и плакаты, фотография красовалась на конфетных коробках фабрики «Красный Октябрь».
Советский скульптор Георгий Лавров создал пятиметровую скульптуру «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!», которую поставили на станции Сталинская («Сокольники» — прим. ред.) московского метрополитена. Скульптуру все называли «Сталин и Геля».
По заданию японской разведки
Звездная жизнь Энгельсины Маркизовой продолжалась полтора года. Потом наступил 1937 год, и Ардана Маркизова арестовали по ложному обвинению. В тот год в республике был большой падеж скота, и считалось, что скот отравила шпионская организация, в которую входил отец Гели. Действовал он, якобы, по заданию японской разведки. Конечно, Геля не верила, что ее отец – враг советского народа. Вместе с мамой она написала письмо лучшему другу всех советских детей товарищу Сталину, а чтобы напомнить о себе, вложила в письмо эту известную фотографию: вот же я, та самая девочка, которой вы подарили тогда патефон и часы, а я вам передала цветы и привет от всех детей Бурят-Монголии!
Под взволнованную диктовку матери Геля писала, что ее отец — пламенный коммунист, что он помогал строить в Бурят-Монголии советскую власть, что он ни в чем не виновен! Ответа они с мамой не получили. В 1938 году Ардана Маркизова расстреляли. Доминику тоже арестовали, но через год сменили наказание на ссылку: вместе с детьми отправили в Туркестан, это город в современном Казахстане. Сталинские подарки Геля взяла с собой. Каждую неделю мама брала ее за руку, и они шли «отмечаться» в органы НКВД. Доминика пыталась узнать что-то о судьбе мужа, ей отвечали: «10 лет без права переписки», ничего больше не добавляли, и она не переставала ждать.
Что-то тревожное сгущалось в воздухе, жить было страшно. Доминика устроилась работать в детскую больницу, часто задерживалась, работы было много. Однажды она сказала Геле: «Если что-то со мной случится, поезжайте в Москву, к вашей тете». И вот как-то после ночного дежурства Доминику нашли в больнице мертвой. Тогда все говорили: «Самоубийство, жена врага не выдержала позора, есть совесть все-таки!» Пройдет много лет, Геля вырастет, найдет в архивах важный документ, запрос от начальника НКВД Туркестана самому Берии: «Здесь находится ссыльная Маркизова, которая хранит подарки от Сталина и пять портретов её дочери с вождем. Что делать?». И на полях надпись синим карандашом: «Устранить».
Моя дочь его не увидит
Точно неизвестно, что было с Гелей первое время после смерти матери. Есть версия, что она попала в спецприемник НКВД для детей врагов народа, есть версия, что она была в детдоме. Но в 13 лет, в 1941 году она смогла забрать братика и уехать в Москву, к тете. Тете самой было тогда 25 лет. Они с мужем удочерили девочку, и Геля пошла в школу в Москве под другой фамилией и с другим отчеством. В школе она увидела свою большую фотографию, во весь лестничный пролет: счастливая девочка обнимает Отца Народов.
Но тогда уже все считали, что на этой фотографии со Сталиным не она, а Мамлакат Нахангова, таджикская пионерка, которая собрала столько хлопка, что получила из рук Сталина орден: так поработала пропаганда. После школы Энгельсина училась на одном курсе исторического факультета МГУ с дочерью Сталина. Геля знала, чья дочь Светлана, Светлана знала, что Геля – та самая девочка с фотографии. Но они никогда не разговаривали, не хотели даже приближаться друг к другу. Когда Сталин умер, Геля плакала и думала: «Моя дочь его не увидит!» Дочери было тогда восемь месяцев.
Кажется, ничего страшнее и трагичнее в этой истории нет. Уже в 1995 году, на съемках документального фильма, Геля объяснила эти слезы (может быть, и себе): «....постепенно приходило осознание того, что представляет из себя Сталин и его тирания. А поначалу это же был восторг полнейший»...
Судьба подарила Энгельсине долгую жизнь. Она умерла в 2004 году на турецком курорте, надолго пережив эпоху, символом лицемерия которой ей выпало стать.
