Первая любовь Тани. Как была написана «Дикая собака Динго»

Работал он в Мещере, где жил вместе с друзьями – Паустовским и Гайдаром. Формально это был заказ от издательства — Фраерману поручили написать историю из жизни советских школьников, но в ней нет ни перевоспитавшихся хулиганов и двоечников, ни силы коллектива, ни разоблаченных вредителей и прочих примет предвоенной детской литературы.

«Что это за школьная повесть, ясно никто себе не представлял. Но требовали. Споров было много, я так и не мог понять, о чем же надо писать». Писатель говорил, что ему хотелось показать подросткам «что-то хорошее, показать очарование первых робких встреч, зарождение любви высокой, чистой».

Современные критики советуют читать книжку с точки зрения психоанализа: даже не как историю любви, а как историю взросления девочки Тани и ее встречи с настоящей собой... После этого Таня понимает и прощает отца: он оставил ее в восьмимесячном возрасте, ушел от них с матерью к другой женщине. Для Рувима Исаевича это был очень важный момент: его дочь тоже росла на Дальнем Востоке, далеко от отца.

По-настоящему популярной «Дикая собака Динго» стала только в 60-х, после того, как вышел фильм с юной Галиной Польских в главной роли. Фильм получил первую премию Венецианского кинофестиваля в 1962 году. После этого во всех библиотеках страны за книжкой записывались в очередь.

За три года до того, как Фраерман написал в Мещере «Дикую собаку», Гайдар создал там свою гениальную «Голубую чашку» — про любовь, ревность, про совсем хорошую жизнь. Паустовский тоже много работал, писал свои шедевры — через 30 лет в благодарность за них Марлен Дитрих встанет перед писателем на колени и поцелует его руку.

Друзья подобрались — один гениальнее другого. И еще: у каждого из них в сердце болела и болела память о Гражданской. «Снятся люди, убитые мною в детстве», — записал как-то в дневнике Гайдар. «Я слушал. Кричали Подол, Новое строение, Бессарабка, кричал весь огромный город...» — вспоминал Паустовский о погромах в Киеве.

Фраерман прошел гражданскую комиссаром партизанского отряда на Дальнем Востоке, и чего только не повидал. Он был участником Николаевского инцидента — расправы, которую учинили над японскими пленными и мирными японцами красные партизаны. Но нет ни одного свидетельства, что Рувим участвовал в зверствах.

Про него рассказывают вот что. Когда их красный отряд взял Николаевск-на-Амуре, в городе началась паника. Многим людям не дали разрешение на эвакуацию, и они в панике метались по городу — что делать? Как выбраться? Очевидец всего этого, партизан Сергей Птицын вспоминал:

«Некоторые молодые, красивые женщины из буржуазии и вдовы расстрелянных белогвардейцев предлагали себя в жены партизанам, чтобы те помогли им выбраться из города, вступали в связи с более или менее ответственными работниками, чтобы использовать их для своего спасения, кидались в объятия китайских офицеров с канонерок, чтобы спастись с их помощью. Фраерман с опасностью для собственной жизни спас дочь попа, помог ей укрыться, как своей жене».

Потом Фраермана назначили комиссаром партизанского отряда, который устанавливал советскую власть у тунгусов. Он вспоминал, что прошел с этим отрядом на оленях тысячи километров по непроходимой тундре и тайге. Так, устанавливая на своем пути новую власть, отряд дошел до Якутска, и Рувима отправили работать в газету «Ленинский коммунар». Он долго был газетчиком, колесил по всей стране.

В литературу Фраерман пришел, как человек, многое повидавший, но сразу — как детский писатель. Он писал только для детей, и писал про свой любимый Дальний Восток. Его первые книжки давно забыты, а «Дикая собака Динго» будет жить, пока на земле живут, взрослеют и влюбляются девочки.

Хороших отзывов практически не было. «Героиня повести Фраермана слишком поглощена своими изысканными и возвышенными переживаниями, а автор поглощен желанием как можно полнее и тоньше передать читателю эти возвышенные переживания, и оба вместе они проходят мимо большой интересной жизни, которая кипит вокруг них» — это типичный отзыв на повесть предвоенных лет. А писатель удивлялся: что может быть интереснее и больше первой любви, которая оставляет в душе след на всю жизнь? Он пытался объясняться, но главного не говорил.

Эту повесть не зря советуют читать, помня о психоанализе. Литературоведы считают, что в Тане Сабанеевой, главной героине, очень много общего с дочерью писателя, Норой.

Он оставил ее в восьмимесячном возрасте и не видел 14 лет. Дочь писателя тоже взрослела вдали от него. В повести мать Тани всю жизнь любила ее отца; наверное, Рувиму хотелось, чтобы мать его дочери тоже его любила.

Еще одна вещь, за которую, кажется, многие неосознанно любят эту книжку: «неправильность», особость героев. Таня — во многом «ненастоящая» девочка, коротко стриженная, смелая, умело справляющаяся с мальчишескими делами; Коля – «ненастоящий» мальчик, он не умеет всех этих рыбалок-футболов, но знает иностранные языки, очень умный — в повести не говорится, кто его настоящие родители и куда они пропали, но в 39 году это ясно и так. Соперница Тани, девочка-девочка Женя с косами, бросает в буран на катке Колю, который сломал ноги, а Таня выносит его на себе...

Не бывает девочек «правильных» и «неправильных» — очень смелое и передовое высказывание для предвоенных лет. Эта повесть увлекает и сейчас. Ее проглатываешь за пару часов, потом пересматриваешь фильм и жалеешь, что приходится расставаться с героями.

Фраерман прожил долгую жизнь, он умер в 1972 году, застал успех фильма, видел, как его повесть о первой любви читали во всем мире... Он написал много книг, но его запомнили автором одной — о пронзительной первой любви мальчика и девочки в далеком городе, где цветет Волшебный Цветок Саранка.