«Меня обещали убить»: как жертвы травли в сети справляются с агрессией

Агрессия в интернете масштабна и токсична – согласно исследованию VK, в том или ином виде с ней сталкиваются 58% пользователей сети. VK и Добро Mail.ru решили объединить тех, кто считает, что травля в сети и за ее пределами недопустима. Для этого 11 ноября был учрежден День борьбы с кибербуллингом. В этот день мы поговорили с реальными жертвами травли о том, как они справляются с обрушившейся на них агрессией, и можно ли остановить ее, сохранив при этом внутренний покой.

Валентина Константинова, управляющая компанией HotConsulting, помогает открывать гостиницы и отели: «В конце 2017 года, перед Чемпионатом мира по футболу, наша компания открыла для клиента в Москве небольшой семейный отель и управляла им. Конечно, мы знали о чемпионате, и месяцев за восемь-девять до старта соревнований, постепенно начали поднимать цены на размещение в гостинице. Это классическая система планирования дохода любого отеля или, например, авиакомпании: если вы покупаете билет на самолет за полгода до рейса, у вас одна цена, если за неделю – другая.

Чемпионат проходил летом 2018 года, а в ноябре 2017 один из номеров нашего отеля на несколько летних дней забронировали туристы из Мексики. Цена была невысокой, ведь бронировали они его заранее. А в мае, практически перед чемпионатом, гости решили изменить бронь, потому что игры с участием сборной Мексики перенесли. Цены на гостиничные номера в этот период были уже другие, но туристы, меняя даты, видимо, не рассчитывали, что теперь размещение будет стоить приблизительно в полтора раза дороже.

Буквально на следующий день после переноса матчей сборной Мексики в русскоязычном Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) появился гневный пост о том, как российские отели отвратительно себя ведут и наживаются на туристах. Его написала одна журналистка из Москвы, те туристы оказались ее друзьями.

Начался откровенный буллинг. Пост собрал тысячи лайков и перепостов, посыпались обвинения, потом массовые заявления в Роспотребнадзор и Департамент туризма. Но самое страшное: очень быстро люди перешли на личные оскорбления и угрозы.

Помню, как приезжала в отель, а там плакали сотрудники. Телефон звонил круглосуточно: незнакомцы выкрикивали оскорбления, проклятия и угрозы: «Мы вас убьем! Мы придем и сожжем гостиницу!» Массовая агрессия обрушилось на человека, который работает на ресепшене отеля и поднимает трубку. Всё это продолжалось дней пять. Стресс мы всей командой пережили колоссальный.

Все это время я находилась в отеле, сидела рядом с сотрудниками, в буквальном смысле держала за руку: «Ничего страшного. Никто не сожжет. Если кто-то придет сжигать, я вызову полицию, не переживай». К нам приезжали журналисты и представители госорганов. Ни Роспотребнадзор, ни Департамент туризма, конечно, не обнаружили никаких нарушений, не выписали никаких штрафов, но все это нас страшно вымотало.

О той девушке, что написала пост, я не могу сказать ничего плохого. Ее задачей было с помощью того поста распространить информацию, она не призывала к угрозам, не просила никого направлять жалобы в госорганы, терроризировать несчастных сотрудников отеля явно не входило в ее планы. Но ситуация очень быстро вышла из-под контроля. Информация распространялась волной, эта волна усиливалась и становилась все более негативной.

Моя главная ошибка была в том, что я вступила с агрессорами в переписку, пыталась всё объяснить им. Но когда ты оказываешься в ситуации буллинга, никакие объяснения не помогут, агрессорам совершенно неважно, что там было на самом деле, а ваша дискуссия только поднимет пост в соцсети и сделает его еще более заметным.

Главное, ни с кем не спорить, никому ничего не доказывать, не отвечать на сообщения. Если речь не идет об организованной группе кибертеррористов, волна агрессии спадет дней через пять. Мой опыт и опыт коллег показывает, что люди не могут долго концентрироваться на какой-то истории.

Так что единственный совет, который я могу дать тем, кто столкнулся с буллингом в интернете: попробуйте набраться смелости, флегматичности, купите попкорна и, возможно, успокоительных, отключите телефон и наблюдайте за происходящим в интернете, не вступая в дискуссии».

Виктория Дергунова, руководитель практики семейного права BGP Litigation, президент благотворительного фонда «Юристы помогают детям», рассказывает, что впервые с буллингом столкнулась еще в школе: «Я попала в среду, где учились дети из обеспеченных семей. У них были личные водители и охранники, на выходные они ездили за границу в цирк... А мои родители жили достаточно скромно: папа – военный, мама – учитель. Понятно, что я выбивалась из этой общей массы детей. И меня начали травить: портили мне одежду, плевали в волосы, оскорбляли, устраивали бойкоты, пинали...

Отношение одноклассников и учителей, молчаливо все это допускающих, закалили меня и научили, что порой игнорирование травли – лучший выход. Если ты не реагируешь или выдаешь минимум эмоций, если не вступаешь в дискуссии, не участвуешь в конфликте, не вовлекаешься, то другим перестает быть интересно тебя задевать, ты перестаешь и быть жертвой, и чувствовать себя ею.

Любая попытка опровергнуть или объяснить что-то агрессору воспринимается им как оправдание и слабость. Поэтому часто самый эффективный способ – делать свою работу, учиться, например, если не можешь поменять школу, и не обращать внимания на то, что происходит вокруг, насколько это, конечно, возможно.

Первый такой случай произошел со мной шесть лет назад на работе, когда бывшая жена моего доверителя, которая проигрывала ему в суде, обвинила меня в своих соцсетях в том, что я... удерживала в заложниках ее ребенка. Сделала она это для того, чтобы я, видимо, испугалась и отказалась от доверителя.

Поначалу я не отнеслась к этому всерьез – помнила историю со школой и решила просто молчать. Но мне стали звонить знакомые, коллеги, присылали скриншоты той публикации, и я увидела, что у нее какое-то сумасшедшее количество репостов и комментариев. И среди тех, кто что-то писал, оказались люди, которые проигрывали мне суды ранее, – они еще сильнее разжигали травлю. Также та женщина обратилась в Минюст, Адвокатскую палату и полицию – пыталась добиться моего выхода из дела, думала, что это поможет ей выиграть суд.

Тогда я обратилась к нотариусу, мы удостоверили эту публикацию как доказательство, и я подала иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Выиграла дело в трех инстанциях. Суд заставил бывшую супругу моего доверителя опровергнуть свои слова, и травля с ее стороны прекратилась.

Еще один случай кибербуллинга случился со мной в прошлом году, когда ко мне обратился доверитель с просьбой разрешить его спор с бывшей супругой о воспитании ребенка. В ходе переговоров с другой стороной он изменил свою позицию, а я посчитала новую – безнравственной. В итоге я отказалась представлять в суде интересы того мужчины.

Он создал группу, объединив в ней других отцов, которые когда-либо судились по вопросам воспитания общих детей со своими бывшими женами, которых я защищала. Он создал сайт, на котором якобы разоблачал меня как адвоката, регулярно делал компрометирующие публикации в соцсетях, не забывая отмечать меня в них.

Он и его единомышленники из этой группы подали 160-страничную (!) жалобу в адвокатскую палату с требованием лишить меня статуса адвоката. Обвиняли меня в том, что я нарушаю нормы адвокатской этики и настраиваю своих доверительниц против их бывших мужей, препятствую их примирению и «зарабатываю деньги на детских судьбах».

Они стали рассылать свои истории в СМИ, обвиняя меня в том, что якобы из-за меня распались их семьи и они не могут общаться со своими детьми, как будто это не они, а я била их жен или похищала их детей. Писали письма управляющим партнерам на мою работу, в которых требовали меня уволить, провести расследование, привлечь к ответственности – любой из всех возможных.

Никаких конкретных обвинений они не выдвигали, кроме одного отца, который утверждал, что в его деле я якобы подделала документы. Затем этот человек пошел дальше: нанял частного детектива, собирал информацию обо мне и моей семье, писал, что искренне полагает, что у меня расстройство личности и не скрывал того, что ставит своей целью разрушить мою карьеру. Так прямо и писал, что «обвиняет меня во всех смертных грехах», потому что ненавидит.

В итоге я поняла, что не бороться с этим просто нельзя, так как ситуация нездоровая, и последствия – непредсказуемы. Моя карьера, репутация, на которую я работала годами, действительно могли оказаться под угрозой. Когда тебя обвиняют в совершении преступления, лучше доказать, что это неправда, тем более когда закон позволяет это сделать. Мое игнорирование его поведения тот конкретный человек воспринимал как подтверждение того, что он прав, а потому он может безнаказанно продолжать свои действия.

Мы решили с партнерами, что вступать с ним в диалог бесполезно – он не слышит никаких аргументов, верит в то, что сам придумал. Поэтому в компании решили бороться с ним в правовом поле. В данном случае это стало единственным способом остановить травлю. Я начала внимательно следить за всеми его публикациями и письмами обо мне – искала повод подать заявление о клевете, а также иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Конечно, он не заставил себя долго ждать. Сейчас наше дело рассматривается в суде.

Пройти через все это мне помогали партнеры и коллеги. Поддержка в ситуации травли чрезвычайно важна. Во-первых, несмотря на то, что я и сама понимала, что все, что про меня пишут, – откровенный бред, мне было важно услышать, что в это не верят и так считают и другие. Во-вторых, коллеги были готовы бороться вместе со мной, защищать меня как человека, как партнера, как профессионала, и я это очень ценю.

А вообще, еще со школы я поняла: хейт и буллинг неизбежны. Все это – составляющая жизни любого публичного человека, каждого, кто хотя бы что-то делает, чего-то достиг, чего-то стоит, что-то из себя представляет. Ты не можешь и не должен всем нравиться, всем угождать. Главное – разделять, что думают о тебе другие люди, и кто ты есть на самом деле.

Мнение других обо мне далеко не всегда имеет ко мне на самом деле какое-то реальное отношение. Только я выбираю, кем мне быть, куда идти, как поступать. Окружающие не влияют на мою жизнь до тех пор, пока я сама не позволяю им этого делать. И еще у меня есть принцип: если убрать эмоции, останется только ситуация. И тогда гораздо проще разбираться, как именно из нее выходить – шаг за шагом.

Комментарий эксперта: Александра Бабкина, директор по социальным проектам VK, руководитель Добра Mail.ru

Отличие буллинга от конфликта заключается в том, что в случае травли множество людей объединяются против кого-то одного: человека или, например, компании, бренда. При этом все происходит публично, силы у сторон точно не равны, а потенциальный ущерб – максимальный. Мы выяснили, что с кибербуллингом примерно в равной степени сталкиваются и мужчины, и женщины. Женщин чаще буллят за внешность: не так оделась, не так накрасилась, не так себя ведет. Мужчин буллят за неудачи в их поведении: «поступил не как мужик», потерпел неудачу.

Но глобально жертвой буллинга может стать абсолютно любой человек: и взрослый, и ребенок – вне зависимости от пола, внешнего вида, сексуальной ориентации или активности в интернете. Кроме того – и это очень важно – многим по-прежнему кажется, что в буллинге нет ничего страшного: мол, это же в интернете «тебя бьют», а не в реальном мире. Непризнание этой проблемы позволяет ей развиваться в геометрической прогрессии.

Помню, как переживала очень странный спектр эмоций: от удивления, паники и страха до ощущения опасности. В том числе и благодаря моему личному опыту мы учредили День борьбы с кибербуллингом. С 11 до 30 ноября будем говорить о проблеме травли в сети в России, о реакции общества, об НКО, работающих в этой сфере, а также о том, где ребенок и взрослый могут найти помощь.

В нашей кампании может принять участие каждый: рассказывайте о ней в своих соцсетях с хештегом #ничегострашного и желтым сердцем-эмоджи, ставьте его рядом с логотипом бренда в знак того, что вы против кибербуллинга. Или отправляйте желтое сердце тем, с кем хотите прекратить неприятный диалог. Пусть символ любви и поддержки поможет победить ненависть в сети».

Справка: В этом году VK провели масштабное исследование, цель которого – понять мотивы поведения людей, являющихся инициаторами или активными участниками кибербуллинга. Также было важно показать: каждый пользователь интернета не только может встретиться с агрессией в сети, но и сам стать буллером, порой даже не осознавая этого. Специалисты опросили около 3 000 человек и выяснил, что 43% из них когда-либо писали негативные публикации или комментарии в интернете.

Отдельно исследователи изучили тему мизогинии как одной из форм агрессии в интернете, чтобы понять, почему женщины бывают негативно настроены по отношению друг к другу. Оказалось, чаще всего женщины пишут негативные комментарии друг другу:

Также вы можете управлять приватностью своих публикаций и любую запись публиковать либо для всех подписчиков и посетителей своей страницы, либо только для друзей. А еще можете добавить профиль агрессора в черный список.

Это особенно актуально, если кто-то пишет вам оскорбительные сообщения, предложения сексуального характера, угрожают вашей жизни и здоровью. Скриншоты пригодятся полиции, чтобы виновные понесли заслуженное наказание.

Например, не лайкайте агрессивные комментарии в адрес других людей, пресекайте или не участвуйте в обсуждениях сплетен о жертве травли.

Проводите время вместе с близким человеком, скажите, что вы на его/ее стороне, и он/а не виноват/а в случившемся.

Если травля началась, выстоять может быть непросто. Обязательно попросите о помощи друзей или при необходимости психолога. Вы не должны оставаться с проблемой один на один.