5 девушек, которые сделали помощь животным профессией

Справка: Ассоциация «Благополучие животных» объединяет профессионалов в сфере гуманного обращения с животными и в том числе ставит себе целью просвещение населения на тему бездомных животных. Стать членом«Ассоциации» может каждый, кто чувствует в себе силы присоединиться к движению.

«Когда мне было 12, я уговорила родителей, и мне на птичьем рынке купили собаку — палевого лабрадора Брунгильду — которую мы ужасно любили и которая прожила долгую счастливую жизнь. Я всегда любила животных, но именно она показала мне, насколько они — умные, понимающие и абсолютно равные нам существа.

После школы я поступила на истфак МГУ, отделение истории искусств, потому что мне всегда казалось, что история — это то, что нужно знать, чтобы не повторять ошибок, а искусство — это то, от чего у меня замирает сердце. После университета я работала в реставрационном центре им. Грабаря, и к помощи животным никакого отношения не имела, просто на улице иногда подкармливала бездомных животных.

Тогда я поняла, что все — он теперь моя ответственность. Взять Барни — так я его назвала — домой я не могла, так как у нас уже была другая собака. Поэтому дальше мы с мамой и папой каждые выходные на протяжении трех лет ездили волонтерить и пса в приют, куда я его привезла.

Это была крутая школа жизни. Тогда я еще не задумывалась о системе помощи животным, я думала о конкретной проблеме: есть Барни, которому я хочу найти семью, но он огромный, беспородный, хотя и безумно симпатичный пес. Я проплачивала рекламу на «Авито», делала посты в соцсетях, печатала открытки с его фотографией и раскладывала по модным московским местам — но никто его брать не хотел. Тогда я поняла, что у людей просто нет культуры брать животное из приюта. Все хотят породистого щеночка модной породы — сейчас это, например, корги.

Я понимала, что со взрослыми сложнее, а у детей можно со школы растить это понимание. Тогда я придумала программу для младших и средних школьников и начала предлагать ее московским зоозащитным организациям. Откликнулся фонд «Дарящие надежду», и я в качестве волонтера на протяжении трех лет делала программу, которую так и назвала — «Уроки доброты». Это был курс про ответственное обращение с животными в Российской государственной детской библиотеке, уроки в отдельных школах, а потом и курс в Дарвиновском музее, который был очень успешным.

После этого меня позвали работать в фонд «Образ жизни», который всегда занимался системной благотворительностью в социальной сфере, а через полгода после моего прихода мы занялись и животными. Мы организовали наш первый «Зоофорум», нас стали звать в Общероссийский Гражданский Форум в качестве экспертов, и из всего этого вылилась Ассоциация «Благополучие животных». Это логично: цель фонда — заниматься системностью в сфере благотворительности, обучать, профессионализировать. А если мы занимаемся строительством гражданского общества или улучшением жизни детей сирот, но при этом забываем про животных, то мы лечим человека с гангреной, давая ему цитрамон. Ты не можешь привести в порядок весь организм, если у тебя левая нога в агонии. Я мечтаю о том, чтобы у нас было гармоничное общества в том числе с гармоничными отношениями с животными. А добиться этого можно через улучшение жизни человека и животного, через разговор о качестве жизни, через воспитание и обучение».

Дарья Жалнина, исполнительный директор пензенского благотворительного фонда «Рука помощи бездомным животным»

Справка: Региональный общественный благотворительный фонд «Рука помощи бездомным животным» создан в 2013 году для расширения возможностей в решении проблемы безнадзорных животных в Пензе. Позже на его основе был организован центр по работе с бездомными животными «Питомец». Деятельность фонда осуществляется на благотворительные пожертвования, деньги идут на аренду помещения, закупку кормов и необходимых лекарственных препаратов, оплату операций и другие нужды.

«Ты сошла с ума. Ты понимаешь, что занимаешься херней?», — так говорили мне все вокруг пять лет назад, когда я решила оставить «идеальную» работу в техническом блоке компании МТС, где я, по меркам Пензы, очень хорошо зарабатывала и вообще устроилась как нельзя лучше. Это они так думали, а я ненавидела эту работу, этот офис, приходила домой и плакала.

Моя помощь животным началась в студенчестве, когда я была членом волонтерской группы: мы пристраивали собак, распределяли их по передержкам, стерилизовали. Тогда и случилась важная для меня история: на моих глазах машина сбила щенка, которого я только что покормила. Водитель не был виноват, более того, он помог донести ее до ветклиники и дал денег. Это был тяжелейший случай: несколько переломов, три — повторных, шесть месяцев в аппаратах внешней фиксации. Эта собака была настолько дикой, что я понимала: отдать ее никому нельзя, она мне еле-еле начала доверять. Так Лиза осталась у меня и до сих пор живет со мной, а я поняла, что мало просто пристраивать щенков, это ничего не решает. Мы пристраиваем одного, а на его месте появляется еще столько же. Я поняла, что нужно создавать фонд, чтобы более профессионально подходит к проблеме. И поголовная стерилизация — это первое что, нужно сделать для того, чтобы снизить количество бездомных животных.

Когда мы создавали фонд, мы понимали, что не хотим просто открывать приют, в который напихают собак — и все. Появилась идея открыть центр работы с животными — место со своей операционной и возможностями послеоперационной передержки. Изначально предполагалось, что после передержки животных будут забирать, но, конечно, они начали оставаться. В итог, сейчас у нас двести животных, мы отказались от приема вообще, приобрели землю и собираемся строить новый центр. Там будет все, как надо: карантинное помещение, изолятор для животных с вирусными заболеваниями и стационар для переболевших, зона свободного выгула и зона для выгула людьми — волонтерами, уличные вольеры и многое другое.

Сейчас я сама учусь на ветеринара, потому что поняла, что и есть мое призвание. Всем, кто помогает животным и хочет превратить это в свою профессиональную деятельность, я хочу сказать одно: не нужно бояться. Главное — не сдаться в начале пути, когда все сложно, непонятно и вокруг много тех, кто сомневается».

Светлана Сафонова, директор международного благотворительного фонда «Дарящие надежду»

Справка: Фонд «Дарящие надежду» с 2010 года занимается пропагандой гуманного, отношения к животным, объединяет зоозащитные силы, привлекает население к решению проблемы бездомных животных и участвует в реформировании и совершенствовании законодательства о защите животных.

«Слово "зоозащита" мне категорически не нравится, потому что сейчас у него — изначально неплохого — очень плохой оттенок. Я предпочитаю называть себя и своих коллег "люди, работающие в сфере помощи животным".

Так, вот об этой сфере еще десять лет назад я ничего не знала: работала журналистом, специализировалась на темах кино и телевидения, была увлечена своей профессией. В том числе активно писала активно для Discovery — и про животных тоже, причем самых разных.

Однажды мне редактор сказал, что звонили из какого-то фонда помощи животным и что было бы хорошо мне связаться с ними. Это были учредители фонда «Дарящие надежду», который тогда существовал всего год. Я им позвонила, мы встретились и проговорили три часа — вышла я от с совершенно больной головой, потому что узнала такое, о чем даже не подозревала. Узнала, насколько это тяжелая и многогранная проблема — проблема помощи животным и гуманного отношения к ним. Я поняла, что еще не знаю, чем я смогу помочь фонду, но что жить по-другому — как раньше — я уже не смогу. Я должна что-то делать. Так я начала писать для них тексты на сайт, а потом уже перешла на работу.

Мы стерилизуем, лечим, проводим выставки пристройства, у нас большой образовательный проект, мы взаимодействуем с властями — например, вместе с другими работали над законом об ответственном отношении к животным.

Когда я пришла работать в фонд, мои знакомые вообще не понимали, чем я там занимаюсь. Неудивительно: собрать средства на покалеченную собаку или кошку можно, на стерилизацию — тоже, а вот найти деньги на зарплату людям, чтобы они могли работать спокойно и не думать о том, что им вечером есть, безумно сложно. Как раньше было сложно, так и сейчас. Поэтому, на мой взгляд, все, что мы делаем, должно иметь государственную поддержку, так как жить только на пожертвования очень тяжело.

Наша главная задача — изменение сознания людей. Сегодня, несмотря на всю нашу работу — огромное количество спасенных и вылеченных животных — ситуация не изменилась, у людей по-прежнему нет понимания, что это важно. Поэтому: пропаганда и еще раз пропаганда.

В том числе для этого мы запускаем Школу ответственных людей, где будем учить, как общаться и обращаться с животными. Чтобы не было таких ситуаций, когда у меня взяли котенка, подписали договор, где указано, что через год его обязуются кастрировать, а потом оказывается, что кот на свободном выгуле и не кастрирован. На все мои вопросы такой человек искренне отвечает: «А зачем кота кастрировать? Он же мужчина! Вы лишаете его мужских радостей». Вот именно дремучесть — это то, что пугает меня больше всего».

Екатерина Панова, учредитель и директор Фонда помощи животным «Рэй»

Справка: Фонд помощи животным «Рэй» оказывает поддержку 30 приютам (как частным, так и муниципальным), в которых содержится более 15 000 кошек и собак, в том числе оплачивает им стерилизацию, лечение и помогает найти дом. Фонд запустил первое бесплатное такси для обитателей приютов и мобильное приложение «Помощник Рэй» с информацией об актуальных потребностях каждого приюта. Также фонд занимается просвещением детей и взрослых на тему гуманного отношения к бездомным животным и обучает волонтеров.

«За плечами у меня два высших образования и семь лет работы в сфере маркетинга и продаж, два из которых я провела за границей. Наверное, если бы я не оказалась в некоммерческом секторе, я бы работала восемь часов в день и жила жизнью обычного офисного сотрудника "дом-работа-дом". В какой-то момент я поняла, что мне это неинтересно и начала заниматься животными — в итоге, этим летом у меня впервые за два года был нормальный отпуск.

Начала копаться в вопросе помощи животным, узнала, что в приютах зачастую нужны совсем обычные вещи (старое постельное белье, полотенца, тазики), начала подключать всех друзей и коллег, фасовать и развозить по приютам. Окружающие начали подтягивать своих знакомых, и незаметно все свелось к тому, что мы организовали свою волонтерскую сеть практически в каждом округе Москвы. Фактически это и были наши первые шаги по организации системной помощи приютам.

Мне было не сложно поменять коммерческую работу на работу в фонде, поскольку до того, как начать работу в некоммерческом секторе, я 3,5 года была волонтером и хорошо знала, куда я иду работать и зачем мне это нужно. Нам удалось избежать многих ошибок, так как был неплохой зоозащитный опыт именно в качестве волонтера.

Я с самого начала поняла, что хочу работать системно. Конечно, это было все далеко не на том уровне, на котором работает сейчас фонд, но то, что при системном подходе я могу сделать гораздо больше, нежели просто помогая руками в приюте или подбирая животных, я осознавала сразу. Хотя до сих пор считаю тех, кто спасает животных с улиц, волонтерит в приютах и «работает на земле» настоящими героями и оцениваю их труд как намного более сложный процесс, чем то, что делаем мы, ища более глобальные способы решения проблемы бездомных животных.

Это значит, что мы пытаемся не просто помогать приютам и спасать собак и кошек с улиц, но и работать на тех, кто так или иначе помогает животным или только хочет начать. Просвещение и вовлечение самих граждан в помощь бездомным животным — это те инструменты, которые могут реально решить проблемы ненужных собак и кошек в нашем обществе.

Разрозненность в зоозащите была, есть и будет. Как и в любых других сферах деятельности, впрочем, это нужно признать как данность и смириться. Не могу сказать, что нам было сложно с кем-то из коллег договориться, поскольку мы ни у кого ничего не просим, а только помогаем. От такого вида сотрудничества никто не откажется. Но мы, конечно, тоже страдаем от неэтичного поведения многих фондов и частных зоозащитников, хотя со временем научились реагировать на это не так остро».

Оксана Кудря, предприниматель, подрядчик, исполняющий муниципальные контракты, направленные на регулирование численности безнадзорных животных в Ростовской области

«Я с детства любила животных: постоянно кого-то кормила и подбирала, мечтала, что вырасту — и можно будет всех нести домой без разрешения. Первых двух котят я подобрала, когда мне было двадцать с небольшим.

Когда у меня появилась машина, я стала помогать на ней: например, когда требовалось отвезти куда-то больное животное, доставить новым хозяевам, отвезти в частные приюты пожертвованное для них другими людьми. Потом, с помощью единомышленников, удалось организовать передержку с послеоперационным уходом для кошек, где за символическую плату кураторы животных оставляли тех, кто после стерилизации, кого сбила машина или просто бросили.

Там бывало и по тридцать, и по пятьдесят кошек одновременно. Параллельно я занималась и другой волонтерской деятельностью. Самый запоминающийся и самый тяжелый пример — это когда вместе с другими волонтерами два года назад мы спасали животных с пепелища. Тогда в Ростове-на-Дону случился страшный пожар. Более 100 животных удалось спасти силами волонтеров и благодаря помощи неравнодушных жителей города.

Тогда я решила попробовать себя в роли подрядчика в сфере регулирования численности бездомных животных, оставила основную работу, взяла несколько кредитов, зарегистрировала ИП и в апреле 2018 года получила документы. Можно сказать, я поставила на кон все — и впервые после многих лет нормированной офисной работы стала предпринимателем.

Зная отношение людей ко всему, что касается животных, я не спешила ни с кем делиться планами. И не ошиблась. Многие из моего круга общения узнали обо всем когда уже все случилось и активно начали уговаривать бросить это направление, пока не поздно.

Все, как один, говорили (спрашивали) мне «Куда ты лезешь? Зачем тебе эти собаки? Какой еще гуманный отлов?». Но у каждого человека свой путь, свои стремления. А при наличии мощной поддержки семьи и близких друзей мне уже было не страшно продолжать развиваться в этом направлении.

К счастью, этот взгляд не совпадает с законом. Единственный эффективный метод — это поголовная стерилизация, вакцинация и выпуск животного. К сожалению, не все понимают это, начинают задавать вопросы: «а с зубами вы что им делаете? они же кусаются, гавкают?».

Я юрист и всегда работала по специальности, занималась, чем угодно — но только не госзакупками. Меня всегда интересовали имущественные вопросы, гражданско-правовые отношения. Когда я первый раз прочитала закон про госзакупки — ФЗ 44 — то ничего не поняла. Но потом вчитываешься и понимаешь, что все страхи происходят от незнания. Надеюсь, мой пример вдохновит тех, кто уже думает пойти этим путем, но все еще боится. Все реально.

Помимо собственно процесса закупок, я занимаюсь организацией и осуществлением отлова, всеми хозяйственными вопросами, платежами. В итоге, за полтора года мне удалось выиграть десятки закупок, в том числе, в ключевых городах нашей области и осуществить стерилизацию в отношении почти 2000 животных».

Фото: Legion-media, Мария Скавинская, личные архивы