Хроники ада: как дети потеряли маму из-за отца, который ее бил

У 62-летней Надежды Михайловны феноменальная память — она помнит почти все события с точностью до дат, произошедшие за последние 12 лет. С того момента, когда она впервые увидела будущего мужа своей дочери Светы. За эти 12 лет произошло столько, сколько мало какая семья выдержит.

Последние два года Надежда Михайловна — официальный опекун трех своих внуков, Жени, Саши и Игоря, и они с мужем Виктором Геннадьевичем живут впятером в двухкомнатной квартире в городе Буе Костромской области. А Света по-прежнему живет в Вологде. По несколько раз в день звонит детям, иногда их навещает. Но жить с ними ей нельзя. Там же, в Вологде, живет ее бывший муж. Теперь уже с новой женой и новым ребенком.

Маленькая старая квартира заставлена игрушками и детскими вещами, кухня — кастрюлями, банками, тарелками и чашками. На плите варится суп, рядом в тазике почищенная картошка залита водой и ждет своего часа. Из комнаты выбегает шестилетний Игорь и радостно восклицает: «Скоро приедет мама — и мы поедем в деревню, там у нас будут коза и киса!» В коридоре звонит телефон с голосовым определителем номера, и пока железный голос диктует цифры звонящего, из комнаты выбегает Саша и с криком «Мама!» бежит брать трубку. «Определитель я поставила из-за него», — объясняет Надежда Михайловна. Последним показывается старший, Женя. То ли смущенно, то ли испуганно говорит «Здрасьте», берет вафлю из вазы и уходит назад, в комнату. Ему 12, он подросток. И ему досталось от отца больше других.

Мы расскажем вам эту историю от лица Надежды Михайловны.

Первый раз я увидела его в марте 2008 года. Они тогда еще не были женаты, но жили вместе в квартире в Вологде, которую Света купила. У нее был свой бизнес, бюро переводов, и дела шли хорошо. Он мне сразу не понравился: ни здрасьте, ни чаю предложить.

Потом они приехали к нам в ноябре 2008-го — Света была уже беременна Женькой. Он посидел, выпил и начал что-то странное говорить — что они с матерью в бане задушили ее любовника.

Потом моему Виктору за выслугу лет дали премию в РЖД — он всю жизнь проработал машинистом на железной дороге. Я работала бухгалтером, и в кои-то веки у нас совпали отпуска, мы купили на эти деньги путевку в санаторий под Вологдой. Приехали 8 января 2009 года в Вологду, и он повез нас в гости знакомиться с его родителями. Мы провели там вечер и на следующий день уехали в санаторий.

24 января 2009 года Света родила Женю. Муж ее не забрал — забирали мы. А он сидел дома, в одних трусах, а в трусах рука — у него всегда рука была в трусах. Когда он увидел Женьку, то даже на руки его не взял.

Потом, в марте 2009-го, у нее начали отжимать бизнес, и я приезжала в Вологду часто — помогать по хозяйству и с Женей сидеть. 9 марта меня выследила его мать, поймала в магазине и начала жаловаться, что сын не пускает ее в квартиру. Стала говорить мне, что я должна повлиять на него. Но я ей так и сказала, чтобы разбирались сами со своим грязным бельем и меня в это не вмешивали. Тогда она начала кричать, что он неадекватный, что сидит на каких-то таблетках, что отца резал ножом и что он нам еще покажет. Я тогда не поняла, что мне показывать. Но начала присматриваться.

Как-то был эпизод в 2009 году — не вспомню дату, — когда Светы не было дома, я уложила Женю спать, а он сидел на диване в трусах. И вдруг повалился назад, глаза навыкате, ни на что не реагирует. Минут 15 так лежал, как будто без сознания, но глаза открыты. Я перепугалась, а когда он очнулся, то вскочил, подошел к углу и начал биться головой о стену, а потом хлестать себя по рукам. Это было страшно. Я потом рассказала Свете, а она ответила, что это ничего — при ней такое было тоже.

Через несколько месяцев у Светы обманным путем отобрали бизнес, а он винил во всем ее. Они начали ругаться. В феврале 2010 года дошло до того, что, провожая меня с Женькой на вокзале, она сказала, что поедет со мной в Буй, потому что жить с ним больше не может. Через несколько дней Женька попал в больницу с коликами, и когда мы были в этой больнице, явился он. Начал орать, что я отобрала у него внука, а еще и заболел он из-за меня. Я только укачала Женьку, который не спал всю ночь, а он полез его будить. Я пыталась его отстранить, а он меня ударил по лицу и оттолкнул так, что я отлетела и ударилась о стол. Я написала заявление в полицию и пошла в суд. Было три суда, и 10 июня — последний. Света тем временем вернулась к нему. Не знаю, что он ей наговорил, но перед последним судом она стала меня умолять простить его и пойти на мировую. Я согласилась, но только ради нее и Женьки. Но ему я так и сказала: «Чтоб глаза мои тебя не видели». Адвокаты у него были такие же мерзкие, как и он сам.

С 2010 по 2013 год я к ним не ездила. Они успели развестись и снова пожениться — за несколько дней до рождения Сашуни, в июне 2012 года. Потом он уговорил ее продать свою квартиру и купить побольше, и там у него четверть в собственности до сих пор. В декабре 2013-го я поехала к ним на Новый год с подарками для детей. А в январе 2014 года звонит мне Света, вся в слезах, мол, я беременна, он подкупил всех врачей — и я не смогу сделать аборт. 23 августа родился Игорек.

А в марте 2015 года у Светы нашли рак щитовидки. Мы с ней и тремя детьми поехали в Москву на обследование — с ним детей она оставить не решалась. Кроме того, что он постоянно ее бил, он еще и пил все время.

На 23 мая ей назначили операцию в Петербурге. Она поехала, а я приехала к ним 14 мая на дачу под Вологду сидеть с детьми. Это был ужас. Я там сидела три недели как в тюрьме — с этим извергом. Он пил, все контролировал, запрещал пользоваться водой, ничего не делал по дому, нес что-то ужасное про своих мать и отца, снова говорил, как они с матерью задушили ее любовника в бане. Я его уже боялась к тому времени.

В июле 2015 года он купил самогонный аппарат. Я тогда сказала Свете, что теперь он станет пить еще больше и бить тоже станет больше. Она и так все время в синяках ходила. Она ничего не ответила.

12 ноября я снова была у них. Я убиралась в квартире, он пьяный сидел на диване, Саша рядом с ним. Он, видимо, меня не заметил, я случайно посмотрела на него, и вижу: его рука лезет ей в трусы. Я так и обомлела там с веником и совком. Громко закашляла, он отдернул руку и выбежал из комнаты, возбужденный весь, взяв с собой за руку Женьку, который сидел тут же, на ковре. Я была в таком ступоре, что Свете ничего не сказала. А его я боялась. Но потом сказала. И Света мне ответила, чтобы я не оставляла Сашулю с ним наедине. То есть она и без меня это знала. И сказала, что и Женька это знал. Саше тогда шел четвертый год.

1 февраля 2016 года они развелись. Он съехал, но постоянно вламывался в квартиру и все там крушил. Мог и ночью. И Света, и дети стали дико его бояться, дети вообще боялись спать ложиться. Потом я их всех четверых привезла к нам в Буй. Дети худые, зашуганные, голодные. Света все время спала. Женька мне рассказывал, как отец забирал его на дачу, там оставлял одного на ночь, а сам уходил пить с мужиками. И не кормил его. И вот про нож рассказал.

Потом Света вернулась в Вологду с детьми, и все продолжилось. Он находился в квартире когда хотел, постоянно увозил Женьку на дачу. Алименты не платил.

20 января 2017 года у них была очередная ссора, и он душил ее, пока она не потеряла сознание. И оставил ее там с Сашей и Игорем. Женька все это видел — прятался за углом, но его он забрал с собой. В машине уже сказал ему: «Ну все, мама умерла». Сколько времени прошло, я не знаю, но она очнулась от плача детей. Игорьку же только три года было. Она вызвала полицию и написала мне смс: «Мама, забери детей». 21 января я приехала, 22-го привезла назад младших — Женьку он забрал с собой. У Светы все горло было синее и опухшее — прямо следы от пальцев. Дети в шоке, ночью спать не могли, все кричали: «Мама, мама!» — и вспоминали, как он ее душил. Уже тогда все трое называли его только по фамилии и говорили, что он не их отец. На него завели уголовное дело по статье 119 часть 1 (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы). Женя и Саша проходили по этому делу свидетелями. Это было не в квартире, а в подвале магазина, где она хотела открыть свое дело. А подвал относился к другому участку полиции — потому и завели дело. Если бы это было дома, то тот участок давно им весь куплен, ведь ни одно предыдущее заявление не имело последствий.

Когда Света более-менее отошла, она забрала Женьку из школы и втайне привезла его к нам, а сама уехала в Вологду. Мы начали искать ей квартиру в Буе, где она смогла бы жить с детьми недалеко от нас.

В феврале 2017 года он явился в Буй и хотел забрать детей, я его не пустила на порог. Вызвала полицию. Он ушел.

А 3 марта он меня выследил. Обрядился в фальшивые усы и очки с носом (это я потом поняла) и караулил у подъезда, когда мы впятером собрались на прогулку. Я, как всегда, одевалась самая последняя, Сашуля с Женей уже вышли на улицу нас ждать, а Игорь был со мной. Как только дедушка вышел из двери, я услышала его крик. Оказывается, он ударил его и напшикал ему в лицо газовым баллончиком. Я открыла дверь и не успела ничего разглядеть, как в глазах у меня потемнело от того же баллончика. Ничего не вижу, схватилась за перила, он толкнул меня — и я полетела вниз по лестнице и ударилась о мусоропровод. Какое-то время я была без сознания, очнулась оттого, что он трогал мне пульс. Как только он увидел, что я очнулась, снова набрызгал мне в глаза. Я вслепую поползла вниз по лестнице искать детей, тут слышу крик Сашули: «Бабушка, он забрал Женю, а я спряталась — и он меня не забрал». Я кое-как протерла глаза грязным снегом перед подъездом. У меня была расшиблена голова, вывихнута лопатка и сломана рука, но я тогда этого не осознавала.

Сбежались соседи — от газа и криков. Кто-то вызвал полицию. Свидетели говорили, что он тащил орущего Женьку в машину за ногу по слякоти, когда приехала полиция. Виктор мой все это время лежал на лестнице без сознания, а Игорек плакал в квартире. Потом я мужа растормошила, и он очнулся. Скорая не приехала — сказали промыть глаза водой, и все. Приехала полиция, его забрали. Потом приехало ПДН (подразделение по делам несовершеннолетних) — и забрали детей. К ночи рука распухла, и я вызвала скорую, сделали рентген — перелом. И сотрясение мозга.

4 марта приехала Света, и они с дедушкой рано утром поехали забирать детей. Они уехали — и снова приперся этот изверг: его отпустили из полиции. Я дверь не открыла. Он ушел. Потом один мой знакомый из этого участка сказал мне: «Он достал пачку пятитысячных и рассчитался с ними». Света с дедушкой привезли назад детей. Несмотря на мое заявление, полиция ничего не сделала.

11 июня он снова меня выследил и шел за мной с плеткой. Я высказала ему все, что накопилось, но он меня не тронул.

28 июня он снова меня подкараулил — вышла в магазин за хлебом и таблетками от давления, а он выскочил из-за куста сирени и с криком «Где мои дети?» напшикал мне в глаза из баллончика и убежал. Я написала потом заявление, но ничего — «нет свидетелей». В тот раз скорая уже приехала — был ужас с глазами и волдыри на коже. С тех пор зрение у меня сильно упало, а левым глазом я на солнце и не вижу вовсе.

Консорциум нанял Свете адвоката, продолжает рассказ ее мама. Ирина Владимировна Соловьева из Череповца помогла добиться ограничения для него родительских прав. Это было 21 мая 2018 года. Он вывез из квартиры все вещи, включая детские, и разрушил там всю мебель. И Свету, получается, разрушил. Она сидела дома без денег, дети полуголые, она стригла их и себя осколком стекла: денег на парикмахерскую не было. Довел он ее до ручки. Суд ограничил в родительских правах и Свету — за то, что не может обеспечить нормальные условия для детей.

Потом адвокат мне сказал, что я должна оформить опекунство на себя, иначе все трое отправятся в детский дом. Они [консорциум] занялись этим делом, и с 28 августа 2018 года я официальный опекун детей.

За эпизод с удушением его осудили только 22 октября 2018 года — дали два года и три месяца условно. Следственные действия шли полтора года — полиция приезжала, допрашивала детей. Они рассказывали не только про это удушение, но и про многие другие случаи, когда он ее бил, душил, тыкал в нее ножом и угрожал.

А 14 ноября 2018 года мы обожглись на Гордоне. Они вышли как-то на Свету и уговорили ее приехать на передачу, а в ответ пообещали нанять ей адвоката, чтобы восстановиться в родительских правах. Но обманули. Ходили за нами по пятам, все снимали, черт-те что говорили на передаче, жуть. Взяли постановочные видео этого изверга, который рассыпал крупу по всей квартире, все там ломал и раскидывал, — чтобы показать, в каких ужасных условиях она живет с детьми. Он хочет вернуть себе родительские права. Кстати, на передачу он явился с новой женой — у них уже и ребенок есть. Она его искренне защищает.

Вот уже два года мы с детьми живем. Им хорошо, спокойно. 23 августа праздновали день рождения Игорька. Он загадал, чтобы рядом была мама. Правда, старшие иногда вспоминают какие-то ужасы. Я не уверена, что даже я знаю все, что он с ними делал и что им пришлось пережить. И каково им было три месяца в этом центре временного содержания, пока не оформили мне опекунство. Они все трое болели после этого. И зашуганные были. Не знаю, надеюсь, вырастут и все забудут.

P. S. Из сообщений, которые бывший муж Светы присылал Надежде Михайловне (орфография и пунктуация сохранены).

14 сентября 2016 года

Света вот сегодня спросила, в почему Женя не может остаться, из за бабушки? Знаешь сука, я ведь тогда объяснил ему что такое изнасилование его сестры, пришлось просто, он спрашивал меня об этом и все благодаря тебе сука, да твоей доче, которая тебе верит.

21 ноября 2016 года

Ты старая шваль поясни своей е**ной доче, что кулаком в лицо тычить это твоя е***утая детдомовская привычка, за которую ты и получила в е**о в больнице. А то она чуть чего сразу тычет и вполне может получить как и ты сука.

7 декабря 2016 года

Позвони ты своей п**де, ведь ее высочество моется, поезд как ею предполагается, подождет! Как ты ее так воспитала? Откуда в твоем мухосранске бояре? Там каторжники всегда отсирались со времен Екатерины.

3 марта 2017 года

Умоляю, поговорите со Светланой, я не собираюсь ее бить и не буду мстить, нам надо прямо сейчас сесть за стол переговоров и закончить войну иначе у нас сейчас заберут Женю.

3 марта 2017 года

Спасибо, что хоть выслушали меня, не бойтесь пожалуйста, я всего лишь хотел увидеть детей и все. Бить вас я не хотел и не стал. Я не монстр и Свету не бил. Не настраивайте детей против отца, это ужасно.

4 января 2018 года

Скажи ей: Пошла она на*уй! Не собираюсь я ее убивать! Я не е***утый чтобы потом еще отдуваться с тремя то детьми. Мне она живая нужна, хоть и е***утая, но пролечить так хоть потом поможет чем сможет.

4 января 2018 года

Вот так п**да, этим свои обереганием ты и влезла? За это ты в е*ло и получила в 2010 м. И видно мало попало тогда.

—

Адвоката Ирину Соловьеву сначала для Светы, а потом для Надежды Михайловны нашел и оплатил Консорциум женских неправительственных объединений. В него входит более 100 женских организаций из 52 регионов России, которые оказывают юридическую помощь женщинам и детям, ставшим жертвами домашнего насилия, абсолютно бесплатно. Благодаря этим юристам хоть какую-то часть справедливости удается восстановить. В условиях пока в нашей стране нет закона о домашнем насилии, делать это крайне непросто.

Сломанные руки и синяки заживают, но психический урон, нанесенный Свете, ее родителям и детям, уже не возместишь. Сможет ли Света найти в себе силы встать на ноги и вернуть родительские права, неизвестно. Как проявятся детские травмы, когда Женя, Саша и Игорь вырастут, страшно представить. Нет уверенности, что эта семья физически в безопасности и теперь. Пока он — а мы специально не называем его имени — по-прежнему на свободе.

Пожалуйста, оформите пожертвование в пользу консорциума. Они делают максимум возможного в порой невозможных обстоятельствах.

Пусть такого ада будет меньше.

Оригинал статьи на сайте Такие Дела