Сергей Гармаш: «Факт привлечения непрофессиональных актёров в кино задевает»

Это хороший вопрос, я часто об этом думаю. И часто вспоминаю фразу из книги Экклезиаста о том, что знания умножают скорбь. С одной стороны, раньше, чтобы назначить встречу, мне нужно было остановиться у телефонной будки, иметь при себе записную книжку, нужный номер, надеяться, что не будет очереди, что не оборвётся трубка – какое огромное количество действий! А сейчас это всё заменяется одним нажатием. И сейчас вот эта моя собственная теория одного нажатия слишком расширилась. Телевизор, стиральная машина, микроволновка – везде одно нажатие. А времени-то всё равно больше не становится!

С другой стороны, я не могу отрицать такие моменты, когда вместо того, чтобы мотаться по банкам и стоять в очередях, у нас есть куча приложений, которые выручают нас в быту. Особенно в такое страшное время, как пандемия коронавируса: и покупки по Интернету, и другие финансовые операции. Безусловно, я вижу в этом просто огромный плюс. Но, учитывая, что человеческое общение, особенно среди молодёжи, с развитием технологий и гаджетов переходит в область электронных коммуникаций – это безусловный минус. Но, как и в любом глобальном открытии, есть две стороны.

Поэтому я отношусь к этому дифференцированно. Я видел сюжет о китайской гостинице, в которой среди персонала нет ни одного человека, она вся роботизирована. Там есть все удобства, но я бы в такую жизнь не пошёл, мне было бы некомфортно. Дело в том, что научно-технический прогресс несколько обгоняет наше сознание, а точнее, нашу готовность к нему. Если бы ребёнок в первом классе получал полугодичный курс о том, что такое интернет, и только потом начал им пользоваться, то радости было бы больше, если бы до этого возраста об интернете не знал, а книги читал, например. Сейчас дети с двух лет сидят в интернете, и от этого они абсолютно не читают. А ведь это тоже достаточно известный факт: всё, что качается из интернета во время обучения, оно как скачалось, так и выкачалось из головы. В голове фиксируется только то, что прочитано и законспектировано собственной рукой. Есть вещи, которые неотменимы. И это не мой консерватизм, это совершенно чёткое убеждение. Скачать из сети, быстро пробежать глазами и вставить в свой реферат – это одно, а найти ту же информацию в трёх источниках, законспектировать и записать – это другое. Последнее в тебе как знание остаётся, первое – нет.

Должен ли актер всегда быть адвокатом для своего персонажа?

Это аксиома, сказанная Станиславским. Это не оспаривается. Артист — всегда адвокат своей роли. Я хочу быть адвокатом своей роли, когда мне роль нравится. И сейчас у меня есть возможность выбирать, поэтому на те роли, что мне не нравятся, я просто не соглашаюсь. Но бывают ещё и моменты, когда не находится общего языка, скажем, с режиссёром. Когда происходят вещи похуже: условно говоря, читаешь материал, понимая нынешние темпы, а тебе говорят: «Это первый драфт, мы всё доделаем». Не доделают. Это больное место сериалов на 80%, когда мой день начинает с того, что мы с партнёрами или ещё и с режиссёром, если у него производственное время, правим текст – занимаемся тем, что не доделали сценаристы, люди, которые пишут диалоги. На это уходит время, это влияет на производство, график съёмки увеличивается, качество продукта ухудшается. Но примеры того, когда ты берёшь в руки идеальный сценарий и снимаешь кино, есть: такое происходит, например, постоянно у Тодоровского. На сценарий сериала, который можно запустить за полгода, он тратит два года. И такая практика имеет успех. Но, если говорить в целом, то эта негативная тенденция – временная.

Возникало ли у вас когда-либо желание покинуть театр ради кино или кино ради театра? Почему?

Моя театральная история и моя история в кино переплетены, потому что моя любовь здесь всегда была 50 на 50. По той причине, что два абсолютно разных вида искусства. И отдавать предпочтение какому-то одному не считаю правильным. Это как зимой заниматься лыжным спортом, а летом – сёрфингом. Есть какие-то общие моменты, но их очень мало. Сценарий, костюм, грим – всё. Остальное в этих двух видах искусств очень отличается, и это безумно интересно. Для меня всегда это было такое двоеборье, в котором моя любовь делилась строго пополам.

Чем отличается поведение молодежи на площадке от тех времен, когда молодым были вы? Сегодня быть молодым актером проще, сложнее или просто по-другому?

Глобально поведение не отличается, я и сам грешу тем, что в перерыве могу взять в руки телефон и написать кому-то сообщение. Могу ответить шуткой: тут нам всем грозит такой момент, что пройдёт ещё лет двадцать, и как таковая актёрская профессия закончится вообще. Хочешь быть артистом? Пошёл, сделал МРТ всего, что у тебя есть. Потом тебе звонят и говорят: «Ну что, Гармаш, рыцарем быть согласен? МРТ твоё у нас есть, всё остальное мы дорисуем». У меня был похожий опыт в фильме «Напарник», когда из меня делали компьютерного ребёнка с моим голосом и жестикуляцией. В этом никакого творческого процесса, безусловно, нет – чистые технологии. Это даже менее интересно, чем озвучка, потому что на голове у тебя камера, на лице – куча всяких меток. Радости от какого-то творчества я там не получал, хотя понимал, что это нужный момент. Слава богу, в «Напарнике» у меня была двойная роль, поэтому я и самостоятельно тоже сыграл. А вообще моя шутка про МРТ недалека от истины, так же уже делают. Ещё три года назад я был уверен, что художественный кинематограф, наш полный метр выживет всегда. Сейчас я думаю уже по-другому. Это не значит, что я плохо отношусь к сериалам, среди них есть потрясающие произведения искусства, просто наступило такое время, когда люди перешли на другое кино. И все процессы, которые происходят в кино, ведут к тому, что полный метр станет какой-то музейной редкостью.

Как в целом вы относитесь к тому, что звезд социальных сетей без профильного образования стали все чаще привлекать в кино?

Сам этот факт привлечения непрофессиональных актёров меня задевает. Потому что ощущение, что «я вот сейчас занимаюсь танцами на льду, а завтра могу пойти в кино и сыграть роль» обижает мою профессию. А вы можете завтра сесть за руль Боинга и довезти пассажиров до Сочи? У меня отношение к этому такое. Естественно, существуют исключения из правил, когда человек одарён от бога. Конечно, стать артистом легче, чем лётчиком или врачом. Но, когда продюсеры или режиссёры используют какое-то лицо только потому, что оно принесёт больше денег в кассу, не заботясь о том, насколько это будет убедительно с художественной точки зрения, то это задевает.

Есть ли у вас какая-нибудь глобальная актерская мечта — слетать в космос, как Юлия Пересильд, или, может, заполучить желанную премию или особую роль?

Я могу сочинить на ходу, но если говорить прямо, такой глобальной мечты у меня нет. Какая может быть глобальная актёрская мечта? Чтобы меня утвердили в картину, мы сели на парусник и пошли в кругосветку.