«Как галлюцинации от высокой температуры при Covid-19 спасли мне жизнь»
Один из симптомов, с которыми могут столкнуться люди, болеющие Cоvid-19 – слуховые и зрительные галлюцинации. По версии врачей, это может быть следствием понижения уровня кислорода в крови – в том числе и в сосудах, питающих мозг. Кроме того, некоторые седативные препараты, которые используются для пациентов на ИВЛ, также могут давать схожий эффект. Но в некоторых случаях этот побочный эффект может по-настоящему спасти жизнь – именно это произошло с американкой Мэрилин Ф. Шнайдер, чью историю публикует портал RD.com.
Коронавирус: начало
Я заболела 27 марта – в тот день, когда всех нас, административный персонал клиники Кливленда, отправила работать из дома. Я собрала все вещи, которые могли понадобиться мне для работы, приехала домой – и вдруг почувствовала невыносимый озноб. Было такое ощущение, что кто-то раз за разом оказывает меня ледяной водой из ведра: ни теплая одежда, ни одеяло, ни даже горячий душ не могли помочь.
В тот момент я уже понимала, что заболела, но все еще не могла смириться с тем, что это коронавирус. И только после того, как увидела на градуснике 39,6, я поняла – это вирус. Я позвонила на горячую линию, рассказала, что помимо симптомов, у меня подавлен иммунитет из-за перенесенной несколько лет назад терапии рака груди, и меня записали на тестирование на следующий день. К тому моменту, как нужно было делать тест, к жару добавились кашель, потеря аппетита и обоняния. Я окончательно уверилась в том, что у меня коронавирус, а результаты теста, пришедшие на следующий день, это подтвердили.
«Не забудь покормить собаку»
Прошло три дня, и я заметила что-то странное. Так, внезапно
Несколько раз я в панике просыпалась среди ночи: мне казалось, что рядом плачет мой новорожденный сын, которого я забыла покормить. О том, что сын взрослый и учится в университете, я вспоминала только через 30-40 минут. При этом я все еще не считала свое состояние слишком серьезным, чтобы обращаться в больницу. Галлюцинация, которая спасла мне жизнь
Однажды рано утром, лежа в постели, я пыталась понять, почему, если живу одна, я все время слышу голоса и разговоры.
Сказать, что испугалась – это ничего не сказать. Я схватила телефон, набрала номер «скорой» и попросила забрать меня в больницу. Следующее, что я помню – это как я в одной ночной рубашке стою на улице и машу проезжающей машине «скорой помощи».
Вскоре после этого, уже из больницы, я позвонила маме. Это был день ее рождения, но звонила я не для того, чтобы поздравить, а чтобы сказать: я в больнице, в отделении неотложной помощи, и скорее всего, мы больше никогда не увидимся. В тот момент я и правда так думала.
Пока я была в больнице, два моих друга решили прибраться в моем доме. Позже они рассказали, что по всем комнатам были разбросаны лекарства, подушки и пледы, а самое тревожное – те самые записки про собаку. Я уверена, если бы я обратилась за помощью на несколько часов позже, меня могли уже не спасти.
ИВЛ и «воссоединение» семьи
Сразу же после госпитализации меня определили в отделение интенсивной терапии и стали готовить к помещению под аппарат искусственной вентиляции легких. Меня интубировали – и сразу же давление сперва подскочило до 200/100, а затем упало до 30/40.
На какое-то время я перестала дышать – и вдруг увидела, что у моей кровати стоят муж, умерший несколько лет назад, сестра, которой не стало в пятилетнем возрасте, более 50 лет назад, мой отец (умер 7 лет назад), бабушка и крестная. Тетя, которая при жизни работала медсестрой, сказал: «Я не знаю, как лечить ее болезнь».
Следующее, что я помню, — это медсестра, назвавшая меня по имени и попросившая дать знак, что я ее слышу. Я подняла вверх большой палец.
Под аппаратом ИВЛ я провела шесть дней, после чего меня из отделения интенсивной терапии перевели в обычную палату. Я полностью пришла в себя, хотя до сих пор не избавилась от сильной слабости. Но я полностью уверена: если бы не та, самая первая, галлюцинация, а также не «консилиум» моих ушедших родных у моей постели, я бы не выжила.