Акушерское насилие: как роды превращаются в пытки

Ни одно из этих осложнений не считается особенным. На жалобы врачу слышишь: «Что вы хотели, вы же рожали!» Хотя ответ кажется очевидным: реабилитироваться после родов, раз они нанесли такую физическую травму организму. Однако «бывалые», отрожавшие женщины утверждают, что самым страшным и болезненным в родах были не роды как таковые вместе с их последствиями, а намеренное насилие персонала по отношению к роженицам.

Истории, которыми делятся женщины в социальных сетях, вызывают диапазон сложных чувств от отвращения и гнева до ужаса и ярости. Немногочисленные комментарии в духе «А я нормально родила» неплохо оттеняют и подчёркивают их. Ведь выходит, что весь этот кошмар нужен не был – принимают роды и без насилия, и успешно! С тёплой поддержкой или сухой деловитостью, профессионально и этично...

Увы, тема насилия в родах никак не рассматривается государством, когда оно берётся за демографическую политику. Впрочем, как и множество других тем, которые едва затрагиваются. Часто при обсуждении рождаемости СМИ создаётся впечатление, что женщины не спешат рожать только потому, что им доступны аборты – хотя связь тут явно обратная. Женщины идут на аборты, потому что не желают рожать.

Популярное выражение играет новыми красками, когда дело касается роддомов. Очень часто женщина со схватками прямо с порога получает вместо приветствия – ледяной презрительный тон, щедро сдобренный недружелюбными и даже оскорбительными выражениями.

Понятно, что в роддоме не могут пропустить этап разборки с документами, в то время, как женщине хочется скорее получить помощь и инструкции по дальнейшим действиям. Но в одних роддомах женщину успокаивают, пока разбираются с бумагами, и она чувствует, что всё идёт по плану – в других же на неё рявкают.

Эмоциональное насилие вообще в России за насилие не считается. Разновидность нормальной беседы. Когда на него жалуются или просят говорить по-человечески, в ответ получают искреннее изумление или агрессию: «Не сахарная, не растаешь!»

Очень часто в ответ на жалобу на боль, особенно при гинекологическом осмотре, женщины получают язвительный комментарий – мол, а половой жизнью жить нравилось? Возможно, все гинекологи предпочитают фистинг и другой половой жизни себе не представляют, но интимные практики большинства женщин выглядят по-другому. Не считая того, что да, «половой жизнью» живут, чтобы нравилось, а дело врача не углубляться в предпочтения пациентки, а качественно, профессионально и в то же время этично делать свою работу.

Едкие замечания сопровождают многих рожениц и родильниц всё время пребывания в больнице. Сотрудники позволяют себе высмеивать количество детей, комплекцию женщины, её татуировки и пирсинг, причёску (да-да, обычную, на голове) и многое другое. Даже в спокойной обстановке такое поведение увеличило бы напряжение и было бы элементарно хамским. Если же говорить о стрессе, в котором находятся во время родов большинство женщин, то он только увеличивается от враждебной атмосферы, создаваемой унизительными репликами.

Хотя стресс от недружелюбных и оскорбительных высказываний сам по себе может плохо повлиять на процесс рождения ребёнка, этого как будто мало, и сотрудники многих российских роддомов не стесняются рукоприкладствовать. Женщинам отвешивают пощёчины за то, что они нервничают или начинают требовать помощи. Женщин резко дёргают за руки или толкают на стены, если они раздражают «несвоевременными» родами или тем, что медленно двигаются. Про нарочито болезненное проведение гинекологических манипуляций и говорить нечего.

При этом сотрудники отлично знают, когда делают больно. Иначе как бы они угрожали – мол, будешь кричать или чего-то требоваться, сделаю ЕЩЁ больнее? Часто на жалобы они добавляют, что те, кто хочет нормального обращения, заказывают платные услуги.

Похоже, многие врачи и медработники уверены, что законы Российской Федерации разрешают пытки. Ну, может быть, ставят какие-нибудь дополнительные условия, вроде «в автобусе пытать нельзя, в больнице – можно». Вымогать деньги за то, чтобы просто не пытать и не оскорблять другого человека, с их точки зрения, тоже, видимо, нормально и законно.

Притом даже дома часто не понимают, когда женщины рассказывают о насилии и агрессии в свой адрес. Мамы, бабушки, свекрови твердят, что такое обращение нормально. И только разговоры с теми, кто родил в обычных человеческих условиях, подтверждают: да, ты правильно поняла, акушерская работа состоит не из побоев и угроз.

Ведь и в обычных государственных больницах порой предлагают фитнес-бол на схватках и уточняют, удобна ли поза, у лежащей на спине пациентки. Не говоря уже о том, что обходятся без оскорбительных комментариев о личной жизни, а осмотр проводят профессиональными, точными, аккуратными движениями.

У нас не принято даже обращать внимание на такой вид насилия, как неглект, то есть отказ в необходимой помощи или удовлетворении базовых нужд. Например, женщина, чей муж отказывается ходить в аптеку, когда она больна, даже не понимает, что подвергается насилию. А отец, лишивший ребёнка в качестве наказания ужина, считает, что обошёлся без насилия – не выпорол же!

Очевидно, что в одном примере человек нуждается в помощи, как больной, а в другом остаётся без необходимого питания, и важный для его здоровья режим нарушен тем, кто его должен соблюдать. Но часто первое назовут всего лишь бесчувственностью, а второе – строгим воспитанием.

В роддомах России неглект – более, чем обычная форма насилия. Отказать могут в чём угодно, и речь идёт даже не о том, чтобы простыни были новые, а в туалете была бумага. Финансовые проблемы больниц россиянкам известны и понятны.

Неглект со стороны врача – это отказ в необходимых медицинских манипуляциях и лекарствах. Если по всем показателям женщине должны сделать кесарево сечение, но её заставляют рожать самостоятельно – что наносит вред её здоровью и здоровью ребёнка – это неглект. Если у женщины давно схватки сменились потугами, а её игнорируют – это тоже неглект. А уж если в потугах её заставляют ходить или связывают ей, лежащей, ноги, чтобы она не родила, пока врач не придёт (тот и другой случаи взяты из жизни) – это ещё и физическое насилие, пытки чистейшей воды.

Женщину с родовой деятельностью могут заставить «убирать за собой» — неважно, вещи или физиологические выделения. То, что ей сейчас необходима помощь, а не дополнительная нагрузка, не учитывается. Женщину в схватках могут заставить подняться в родзал по лестнице.

Кстати, рассказавшая эту историю россиянка родила прямо на лестнице и вошла в родзал с младенцем у груди и пуповиной в руке. Пуповину она пережимала, боясь, что вся кровь из ребёнка отольёт вниз... Надо ли сказать, что немедленно прозвучал вопрос, о чём она думала и на что надеялась, поднимаясь по лестнице?

Этот феномен – когда женщина переступает через порог больницы и словно покидает нормальную жизнь, оказываясь в аду, в неблагословенном прошлом, когда физическое и эмоциональное насилие было нормой общения людей друг с другом – постоянно обсуждают.

Понятно, что главные вопросы – что делать, как бороться с пытками во время родов, как получать положенную медицинскую помощь, когда в ней норовят отказать, а ты в не самом боевом состоянии. Но и что подвигает людей, которые вряд ли в автобусе кидаются на посторонних, на работе превращаться в агрессивное существо – задаются вопросом тоже.

Вот первая из теорий. В древние времена мальчики превращались в мужчин, пройдя специальный обряд инициации, который включал в себя отказ от домашних удобств, экстремальную покорность при оскорблениях и сложных заданиях, и – пытки. Девочка же превращалась в женщину, родив ребёнка. Роды становились её инициацией во взрослую жизнь.

Соответственно, от неё ожидали в процессе инициации примерно того же, что от мальчика. Что она сможет обходиться без комфорта, будет стойко терпеть боль, пройдёт испытание заданиями и унижениями – и будет вознаграждена. Ребёнком, взрослым статусом и, буквально, подарками – много где после рождения первенца мать одаривали.

Хотя в наше время ритуалы, связанные с переходом во взрослую жизнь, уже перенесли на школьные экзамены и выпускные, архаичные представления о том, что правильно и нет, и старые обряды, не задумываясь, воспроизводят поколение за поколением.

Теория стройная, что и сказать. Только этнографы, хотя и признают, что статус женщины часто зависел от рождения ребёнка, в России не зафиксировали традицию непременно издеваться над роженицей. Обращение с женщиной в родах в деревне в прошлом порой включало странные практики, но эти практики были вызваны отсутствием медицинского оборудования, лекарств и просто современных знаний.

Вторая теория отсылает к народным верованиям. Женщина в былые времена во время родов буквально оказывалась на грани жизни и смерти – ведь в случае любых осложнений помочь ей было некому и нечем. Уязвимая женщина, да ещё и истекающая кровью, не могла не привлекать нечистую силу.

А отвадить нечисть от намеченной жертвы можно только одним способом: показать, что жертва не дорога, никому не нужна, ей и так плохо. Ищите, кому напакостить в другом месте, тут уже всё без нечистой силы ужасно... Это поведение, мол, и воспроизводится кем из суеверия, а кем неосознанно. Короче, бей своих, чтоб чужие боялись.

Третья теория объясняет, что люди, помогающие роженице за роженицей, находятся в постоянном стрессе и ужасе. Не от количества работы и не от того, что нельзя не быть в ужасе, когда кругом столько людей вопит от боли, а от психологической травмы, которую каждый из нас получает в процессе родов.

Ведь для ребёнка роды тоже не сахар. Его давит, мнёт, а потом выкидывает куда-то на холод, куда-то, где нет оберегающих границ, а просто бездна со всех сторон. Эта травма остаётся с человеком навсегда, но большую часть жизни он обходится без ретравматизации, не сталкиваясь с родами или напоминающими роды ситуациями раз за разом.

Выгорание на фоне чужих страданий, которые ты уже не «вывозишь», и высокой нагрузкой. Изначальный выбор профессии, связанной с человеческими страданиями, человеком с садистскими наклонностями. Абсолютная власть, которая развращает абсолютно. Воспроизведение паттернов иерархии, впитанных в детстве – мало ли самым беззащитным в семье, детям, доставалось в России подзатыльников за жалобы и слёзы? Перенос агрессии всеми шпыняемого существа на кого-то ещё более беспомощного... Причин агрессии со стороны врачей и персонала роддомов называют и находят множество.

Как бы то ни было, работать с упомянутыми психологическими проблемами – не дело рожениц и родильниц. Зато ясно, что сам вопрос насилия в родах (акушерского насилия) должен быть поставлен чётко и остро. Он должен проговариваться, он должен быть вынесен в зону общественного внимания, и да, его необходимо решать.