Когда с ребенком пора к психологу

Ребенок сам говорит: «Мне нужен психолог». Чаще это история про подростков или детей предподросткового возраста, более младшие редко сами инициируют поход к психологу, если до этого никогда с ним не работали. Не всегда при этом ребенок может внятно объяснить, что у него случилось. Но это не значит, что повод несерьезный. Иногда поход к психологу, особенно если речь идет о подростке, – это способ поговорить с каким-то нейтральным взрослым о том, о чем он никак не решается поговорить с родителями.

Страхи, которые выходят за пределы возрастных норм или интенсивность которых существенно мешает ребенку жить. Пик развития детских страхов обычно приходится на возраст примерно 5–7 лет, когда у ребенка уже хорошо развито воображение. В этом возрасте многие боятся: темноты, страшных персонажей, умереть или того, что умрут родители (это связано с осознанием ребенком конечности жизни), плохих снов и т. д. Если ребенок боится темноты и просит оставить ему включенный ночник, в этом нет ничего «такого». А вот если уложить ребенка становится реальной проблемой, он сжимается всем телом, отправляясь в кровать, ни ночник, ни обязательные приятные ритуалы засыпания не снимают напряжения, и ребенок просит его не оставлять или при первой возможности прибегает к вам в постель, это повод побеспокоиться.

Нормально, если укушенный собакой ребенок становится более осторожным. Он не бежит погладить любую собачку, а спрашивает разрешения у хозяина, предлагает бездомной собаке корм не с руки, а кладет его на землю, внимательно смотрит на позу собаки, решая, стоит к ней подходить или нет. А вот если ребенок несется, не разбирая дороги и не слыша своего взрослого, завидев собаку на горизонте, или вцепляется в руку взрослого, просит уйти или за километр обойти маленькую дружелюбную собаку на поводке, то это уже повод сходить к психологу.

Трудности в общении, которые беспокоят ребенка. Иногда родители хотят, чтобы ребенок был открытым и коммуникабельным, им сложно принять, что их сын или дочка интроверт с глубокими переживаниями, которому для счастья хватает и одного, но зато верного друга. Другое дело, когда друзей у ребенка нет совсем, ребенок жалуется, что с ним не хотят общаться, он пытается «покупать» друзей или любое общение заканчивается ссорой.

Агрессия. Когда плохо говорящий ребенок, пытаясь получить вожделенную игрушку или отстоять свою вещь, может стукнуть, толкнуть или укусить другого – это норма. Просто у ребенка нет еще ни средств объяснить, что он хочет, ни достаточного уровня самоконтроля. Если ребенок защищается кулаками от нападения или в какой-то момент применяет силу в ответ на обзывательства или оскорбления, это норма. А вот если он пускает действенную или вербальную агрессию, не пытаясь договориться, не может принимать отказов или запретов в принципе, стоит разобраться, в чем причина.

Аутоагрессия. Это агрессия, направленная на себя. Ребенок может бить, царапать себя, подростки могут резать себя ножом или бритвой, прижигать тело сигаретами, в общем, намеренно причинять себе боль разными способами. Как минимум аутоагрессия может быть свидетельством того, что ребенок не справляется с какими-то сильными переживаниями. У подростков самоповреждающее поведение часто служит сигналом того, что в семье нарушена коммуникация и родители «слышат» ребенка только в ситуациях сильного неблагополучия. Исключение, когда подросток разово наносит себе повреждения и эти повреждения несерьезны. Часто они таким образом пытаются копировать поведение сверстников или понять «а в чем прикол-то».

Невротические проявления на телесном уровне (невротический кашель, тики, дневной и ночной энурез или энкопрез, подъем температуры, рвота или боль в животе в тревожных ситуациях и т. д.). Когда мы говорим о невротических проявлениях, речь идет именно о том, что с медицинской стороны у ребенка никаких проблем нет, и врачи разводят руками. Например, живот может начинать болеть утром перед школой, причем по состоянию ребенка вы видите, что он точно не симулирует, но стоит оставить его дома, как через очень короткое время больной весел и полон сил.

Угрозы суицида. Оценить угрозу суицида может только врач-психиатр, но сами по себе суицидальные мысли – это уже серьезно. Иногда родители говорят: «Это манипуляция». И иногда так оно и есть. Проблема в том, что на волне эмоций ребенок может попытаться от слов перейти к делу, и всегда есть риск, что попытка окажется успешной.

Трудности в детско-родительских отношениях. Иногда родитель понимает, что все доступные и допустимые (бить ребенка недопустимо ни в коем случае) ему воспитательные средства исчерпаны, а трудное поведение ребенка не меняется. Ребенок ничего не делает назло и просто так. За трудным поведением могут стоять разные проблемы: эмоциональная незрелость, сильные переживания, внутриличностный или межличностный конфликт, несоответствие родительских требований возрасту или особенностям ребенка, непоследовательность в воспитании, попытки сына или дочки привлечь внимание родителей или даже отвлечь это внимание.

Нередко дети начинают отвратительно себя вести или резко плохо учиться, пытаясь таким образом неосознанно объединить родителей, подумывающих о разводе. Ну и, конечно, нормативные кризисы развития еще никто не отменял.

Травма. С одной стороны, как специалист я радуюсь, мы живем в относительно «сытые» времена, и у многих родителей есть возможность заботиться не только о выживании семьи и ребенка, но и о его психологических потребностях. С другой, иногда вижу, что современные родители чрезмерно боятся травмировать ребенка.

Дети в большинстве своем – довольно устойчивые существа. Чтобы какое-то событие стало травматическим, должно совпасть несколько условий: событие должно выходить за пределы привычного опыта ребенка (избиение –это не нормативный опыт, даже если это привычный способ воспитания в семье, а развод родителей хоть и нормативный, но не привычный); ребенок должен почувствовать себя в ситуации беспомощным и беззащитным и не мочь никаким образом от нее уйти или получить в ней поддержку значимых взрослых; по завершении ситуации ребенок должен остаться без поддержки значимых взрослых в своих переживаниях.

При совпадении двух из трех перечисленных условий ребенок может получить психологическую травму. Поэтому развод родителей может быть для ребенка травматическим опытом, а может быть связан, наоборот, с облегчением – взрослые перестали постоянно ссориться и оба по очереди проводят с ним достаточно времени.

Ребенок не хочет учиться. Дети по своей природе крайне любознательны, поэтому стойкое нежелание ребенка учиться заслуживает внимания и точно не на уровне: «Сколько раз тебе говорить, надо учиться». Возможно, его «перекормили» разными развивашками и учебой; возможно, интеллектуальный уровень ребенка или его особенности развития эмоционально-волевой сферы не соответствуют требованиям выбранной школы; не исключены какие-то сильные негативные переживания, связанные со значимыми для ребенка отношениями, которые блокируют познавательную активность; причиной может быть и самая настоящая депрессия.

Резкие и устойчивые изменения в поведении и настроении ребенка. Бывает, что родители не могут точно сказать, что вот у нас такая проблема, но замечают, что с ребенком что-то не так. Веселая и контактная девочка вдруг стала замкнутой и плаксивой. Или, наоборот, спокойный мальчик стал вдруг ни с того ни с сего скандальным, учителя говорят, что он как с цепи сорвался – задирает всех, грубит и дерется. Иногда ребенок не может рассказать о том, что с ним произошло по каким-то причинам (сам не понимает, это стыдно или страшно, непонятно, как объяснить), но сигнализирует о своем неблагополучии своим поведением. Возможно, вам хватит доверительного разговора, а возможно, понадобится помощь психолога или врача-психиатра (и это тоже нестрашно).

Любому человеку становится тревожно, когда его ведут «не пойми куда», дети не исключение. Если большинство современных взрослых уже в курсе, что к психологу ходят «не только психи», то ребенок может провести именно такой анализ и напугаться. Доступное объяснение для дошкольника или младшего школьника может звучать так: «В последнее время мы часто ссоримся, я много кричу на тебя, а ты дерешься. Психолог – это человек, который помогает детям и взрослым договариваться без криков и драк». (Это если речь идет о конфликтах внутри семьи.)

Еще вариант для доподросткового возраста: «Я вижу, что ты сейчас часто плачешь, говоришь, что ты плохая, ругаешь себя. Психолог – это человек, который помогает справиться с сильной грустью (обидой, гневом, тревогой, страхами и т. д.) и поверить в себя. Подростку можно дать более взрослое объяснение. Но в любом случае важно бережно, не обвиняя ребенка, обозначить проблему и пояснить, чем занимается психолог. Возможно, у ребенка возникнут вопросы, на которые вам будет сложно ответить, тогда можно договориться, что вы спросите это у психолога вместе.

«И что мне теперь, каждый раз чуть что, идти к психологу?» – вертится мысль в голове у встревоженного родителя, особенно если речь идет о платном консультировании. Задача психолога – вернуть вам и ребенку способность справляться со своими переживаниями и отношениями самостоятельно.

Поверьте, хорошему специалисту нет никакого интереса удерживать вас исключительно ради денег, у него очередь на прием, и вы точно не единственный, кто может ему заплатить. Более того, на первых встречах психолог обычно заключает контракт с родителем и ребенком, который отвечает на вопросы: чего они ждут от работы с психологом и как смогут понять, что работа движется в нужном направлении. В любом случае вы всегда можете обсудить свои опасения и эффективность работы с психологом и принять решение, стоит ее продолжать или нет.

Фото: Getty Images