Если с ребенком трудно. Советует психолог Дарья Дмитриева

И правда, без вмешательства сада и школы дела во многих семьях идут на лад, просто потому, что ребенок выходит из зоны постоянного оценивания и неуспеха, а родители перестают по 150 раз на дню думать, что «я – плохой отец/плохая мать» и искать рецепты «что нам с ним/с ней сделать». Все начинают просто жить. Дурачиться, заниматься обычными делами, читать книжки, слать друг другу прикольные мемы, ездить в отпуск и т. д.

Однако бывает так, что родителю сложно с ребенком и без давления социальных институтов. И вот даже вроде понимаешь, что «ЭТО» (неубранная постель или невымытая посуда, запачканная одежда, резковатый тон ответа, отказ посмотреть с вами фильм, отвести младшего брата в бассейн или что там еще) – мелочь, ерунда, но в горле возникает ком от обиды или голова готова взорваться от с трудом сдерживаемой ярости. Причем нередко родители, рассказывая о том, что какое-то поведение их собственного ребенка несказанно бесит или вымораживает, отмечают, что вполне спокойно и конструктивно могут реагировать на такое же поведение друзей детей, племянников и т. д.

Так в чем же секрет, почему некоторые вещи в поведении детей выбивают нас из колеи, доводят до белого каления?

Нравится нам это или нет, но, становясь родителем, мы не только получаем возможность быть соучастником взросления ребенка, но и возвращаемся в собственное детство. Конечно, в одну воду нельзя войти дважды, и никто в прямом смысле никуда не возвращается, просто мы проживаем, но уже с позиции родителя те ситуации, кризисы, проблемы, через которые уже однажды прошли в процессе взросления. Во многом наши реакции на поведение ребенка зависят от того, насколько удачную форму обращения с нашими желаниями, чувствами, поведением удалось в свое время найти нашим родителям.

Именно отсутствием в нашем опыте этой хорошей формы объясняется раз за разом повторение ситуаций, когда мы кричим на ребенка, как когда-то кричал на нас наш папа, или замыкаемся в гордом молчании, как когда-то делала наша мама. Часто мы копируем то родительское поведение, про которое тысячу раз обещали себя, что «я никогда не буду как он(а)». И дело не в том, что у нас слабовата воля или мы бесчувственные изверги, а в том, что в ситуации, когда мы не справляемся с чем-то, с чем считаем необходимым справиться, включаются знакомые механизмы, своеобразный автопилот.

Обратный вариант, когда родитель, помня, как ему было когда-то на месте ребенка, выбирает во всем следовать его желаниям, чтобы не расстраивать, ничуть не лучше. Лишенный границ со стороны взрослого ребенок пугается и начинает пытаться выяснить, где же предел дозволенного, «взрослый вообще видит, что я творю». И хотя на первый взгляд такое поведение родителя выглядит очень привлекательно, негативных последствий у него не меньше. Выросшие дети из таких семей потом частенько рассказывают на терапии, что родительское снисхождение воспринималось ими изнутри как покинутость и равнодушие: «Делай, что хочешь, только не тревожь меня своими плохими переживаниями».

«Я уже и до 10 считать пробовал, и озвучивать свои и его чувства, и напоминать себе про то, что я – взрослый, а он – ребенок, ничего не помогает, ну, как перестать кричать? Я вот понимаю, что орать не надо, но меня буквально трясет от ярости, когда он себе такое позволяет». Не правда ли, почти каждый из нас мог бы в той или иной степени приписать авторство данных слов себе. У каждого бывали ситуации, когда прямо вот «пар из ушей валит» и вроде понимаешь, что так не надо, но отвернуть никаких сил не хватает.

Когда мы захвачены каким-то переживанием, у нас (у ребенка, впрочем, так же) активируются наиболее древние подкорковые структуры, нацеленные на обеспечение выживания, этакая тревожная кнопка срабатывает, и выключить ее до разрешения активировавшей ее ситуации мало возможно. Поэтому так мало помогают советы подышать, посчитать до 10, представить море внутри, а потом..., точнее, помогают они при регулярной тренировке переходов из одного состояния в другое, а вот так разово – взял как приемчик на вооружение, и все отлично, увы, нет.

Чем более родитель в ресурсе, тем больше у него возможностей для проявления гибкости в воспитании. Сон, своевременная и вкусная еда, какая-то физическая активность, которая позволяет сбрасывать стресс, – не роскошь, а необходимость. Если выбор стоит между полночи готовить обед на завтра или поспать, выбирайте поспать. Никто еще не умер от пельменей, пюре из банки, каши или даже, о боже, от гамбургеров из «Макдональдса», а вот недосып – один из сильнейший стрессоров.

Помимо витальных потребностей у нас есть не менее важные потребности, которые хоть и не обеспечивают выживания, но делают нас счастливее: общение, забота, теплые отношения, хобби – список очень большой. Попробуйте сделать такое небольшое упражнение и напишите, что вам (как биологическому существу) нужно для жизни и что вам (как человеку) нужно для счастья.

А теперь посмотрите, насколько вам удается о себе заботиться, чего в вашей жизни с избытком, а чего недостает. Как бы вы могли себе обеспечить недостающие? Почему вы не разрешаете себе этого сделать? Большинство из нас уже знает, как важно замечать и принимать чувства ребенка, но помимо этого необходимо вовремя замечать свои чувства. «Ну, хорошо, – может сказать родитель, – я прекрасно знаю, что когда ребенок делает это или вот это, я злюсь, но мне от этого не легче, злость от того, что я ее осознаю, никуда не девается».

Важно не просто осознавать свои чувства, хотя и это уже очень и очень полезно, но понимать, о каких потребностях они сигнализируют. Например, сильное раздражение на капризы и претензии подростка во время похода по магазинам может говорить о разных вещах. Например, о том, что вам не нравится неуважение, или о том, что вам не хватает ресурсов на себя, и с большей радостью сейчас бы покупали платье себе, а не 33-й свитшот дочери.

Когда мы понимаем, чего именно нам хочется, нам проще донести это до ребенка или успокоить себя, если донести оказывается невозможно (например, ребенок бьется в истерике, и нам сначала надо его успокоить, а уж потом о чем-то договариваться).

Если есть какие-то постоянные триггеры – что-то в поведении или отношении ребенка, реакции окружающих на него, стоит сходить к психологу и поговорить – нет, не о ребенке, а о себе, о своих чувствах и потребностях, о своей жизни и о том, как вы ее проживаете. Когда взрослый становится родителем самому себе, т. е. берет на себя функцию заботы о себе и своих потребностях и переживаниях, ему проще в критической ситуации оставаться взрослым и не позволять эмоциям полностью себя затопить.

И ведь правда, как бы мерзко, дико, неправильно ни вел себя ребенок, никто не умер, нет необходимости срочно принять такие меры, чтобы «ему больше неповадно было», есть задача – остановить какое-то поведение или помочь пережить чувства, и взрослому это вполне по силам.