Дети, освобожденные от диктата школьных и садовских правил, становятся в разы спокойнее и веселее. Родители перестают мучиться от стыда, вины и тревоги по поводу двоек, плохого поведения, срыва занятий, в общем, всех «радостей», которые сопровождают пребывание их чада в саду или в школе.
Если с ребенком трудно. Советует психолог Дарья Дмитриева
Дерзит, не убирает посуду, один компьютер на уме... Да, родителей вывести из себя довольно просто. Как вернуться обратно?
Многим родителям даже удается вспомнить, что их лопоухий троечник – «не наказание какое-то», а вполне себе милый паренек, любящий животных и с удовольствием помогающий по дому, а тихоня с испуганными глазками, обкусанными до крови заусенцами – милая и живая девочка.
И правда, без вмешательства сада и школы дела во многих семьях идут на лад, просто потому, что ребенок выходит из зоны постоянного оценивания и неуспеха, а родители перестают по 150 раз на дню думать, что «я – плохой отец/плохая мать» и искать рецепты «что нам с ним/с ней сделать». Все начинают просто жить. Дурачиться, заниматься обычными делами, читать книжки, слать друг другу прикольные мемы, ездить в отпуск и т. д.
Однако бывает так, что родителю сложно с ребенком и без давления социальных институтов. И вот даже вроде понимаешь, что «ЭТО» (неубранная постель или невымытая посуда, запачканная одежда, резковатый тон ответа, отказ посмотреть с вами фильм, отвести младшего брата в бассейн или что там еще) – мелочь, ерунда, но в горле возникает ком от обиды или голова готова взорваться от с трудом сдерживаемой ярости. Причем нередко родители, рассказывая о том, что какое-то поведение их собственного ребенка несказанно бесит или вымораживает, отмечают, что вполне спокойно и конструктивно могут реагировать на такое же поведение друзей детей, племянников и т. д.
Так в чем же секрет, почему некоторые вещи в поведении детей выбивают нас из колеи, доводят до белого каления?
Скрытые пружины
Нравится нам это или нет, но, становясь родителем, мы не только получаем возможность быть соучастником взросления ребенка, но и возвращаемся в собственное детство. Конечно, в одну воду нельзя войти дважды, и никто в прямом смысле никуда не возвращается, просто мы проживаем, но уже с позиции родителя те ситуации, кризисы, проблемы, через которые уже однажды прошли в процессе взросления. Во многом наши реакции на поведение ребенка зависят от того, насколько удачную форму обращения с нашими желаниями, чувствами, поведением удалось в свое время найти нашим родителям.
Именно отсутствием в нашем опыте этой хорошей формы объясняется раз за разом повторение ситуаций, когда мы кричим на ребенка, как когда-то кричал на нас наш папа, или замыкаемся в гордом молчании, как когда-то делала наша мама. Часто мы копируем то родительское поведение, про которое тысячу раз обещали себя, что «я никогда не буду как он(а)». И дело не в том, что у нас слабовата воля или мы бесчувственные изверги, а в том, что в ситуации, когда мы не справляемся с чем-то, с чем считаем необходимым справиться, включаются знакомые механизмы, своеобразный автопилот.
Обратный вариант, когда родитель, помня, как ему было когда-то на месте ребенка, выбирает во всем следовать его желаниям, чтобы не расстраивать, ничуть не лучше. Лишенный границ со стороны взрослого ребенок пугается и начинает пытаться выяснить, где же предел дозволенного, «взрослый вообще видит, что я творю». И хотя на первый взгляд такое поведение родителя выглядит очень привлекательно, негативных последствий у него не меньше. Выросшие дети из таких семей потом частенько рассказывают на терапии, что родительское снисхождение воспринималось ими изнутри как покинутость и равнодушие: «Делай, что хочешь, только не тревожь меня своими плохими переживаниями».
Как остановить цунами пачкой пельменей
«Я уже и до 10 считать пробовал, и озвучивать свои и его чувства, и напоминать себе про то, что я – взрослый, а он – ребенок, ничего не помогает, ну, как перестать кричать? Я вот понимаю, что орать не надо, но меня буквально трясет от ярости, когда он себе такое позволяет». Не правда ли, почти каждый из нас мог бы в той или иной степени приписать авторство данных слов себе. У каждого бывали ситуации, когда прямо вот «пар из ушей валит» и вроде понимаешь, что так не надо, но отвернуть никаких сил не хватает.
Когда мы захвачены каким-то переживанием, у нас (у ребенка, впрочем, так же) активируются наиболее древние подкорковые структуры, нацеленные на обеспечение выживания, этакая тревожная кнопка срабатывает, и выключить ее до разрешения активировавшей ее ситуации мало возможно. Поэтому так мало помогают советы подышать, посчитать до 10, представить море внутри, а потом..., точнее, помогают они при регулярной тренировке переходов из одного состояния в другое, а вот так разово – взял как приемчик на вооружение, и все отлично, увы, нет.
А что делать? Начинать, увы, придется «от печки», а точнее, от профилактики.
Чем более родитель в ресурсе, тем больше у него возможностей для проявления гибкости в воспитании. Сон, своевременная и вкусная еда, какая-то физическая активность, которая позволяет сбрасывать стресс, – не роскошь, а необходимость. Если выбор стоит между полночи готовить обед на завтра или поспать, выбирайте поспать. Никто еще не умер от пельменей, пюре из банки, каши или даже, о боже, от гамбургеров из «Макдональдса», а вот недосып – один из сильнейший стрессоров.
Своевременное удовлетворение витальных потребностей – один из мощных способов предотвращения родительского выгорания.
Помимо витальных потребностей у нас есть не менее важные потребности, которые хоть и не обеспечивают выживания, но делают нас счастливее: общение, забота, теплые отношения, хобби – список очень большой. Попробуйте сделать такое небольшое упражнение и напишите, что вам (как биологическому существу) нужно для жизни и что вам (как человеку) нужно для счастья.
А теперь посмотрите, насколько вам удается о себе заботиться, чего в вашей жизни с избытком, а чего недостает. Как бы вы могли себе обеспечить недостающие? Почему вы не разрешаете себе этого сделать? Большинство из нас уже знает, как важно замечать и принимать чувства ребенка, но помимо этого необходимо вовремя замечать свои чувства. «Ну, хорошо, – может сказать родитель, – я прекрасно знаю, что когда ребенок делает это или вот это, я злюсь, но мне от этого не легче, злость от того, что я ее осознаю, никуда не девается».
Важно не просто осознавать свои чувства, хотя и это уже очень и очень полезно, но понимать, о каких потребностях они сигнализируют. Например, сильное раздражение на капризы и претензии подростка во время похода по магазинам может говорить о разных вещах. Например, о том, что вам не нравится неуважение, или о том, что вам не хватает ресурсов на себя, и с большей радостью сейчас бы покупали платье себе, а не 33-й свитшот дочери.
Когда мы понимаем, чего именно нам хочется, нам проще донести это до ребенка или успокоить себя, если донести оказывается невозможно (например, ребенок бьется в истерике, и нам сначала надо его успокоить, а уж потом о чем-то договариваться).
Постарайтесь замечать зарождающиеся грусть, обиду, раздражение как можно раньше и спрашивать заботливо себя о том, о каких ваших потребностях они напоминают.
Если есть какие-то постоянные триггеры – что-то в поведении или отношении ребенка, реакции окружающих на него, стоит сходить к психологу и поговорить – нет, не о ребенке, а о себе, о своих чувствах и потребностях, о своей жизни и о том, как вы ее проживаете. Когда взрослый становится родителем самому себе, т. е. берет на себя функцию заботы о себе и своих потребностях и переживаниях, ему проще в критической ситуации оставаться взрослым и не позволять эмоциям полностью себя затопить.
И ведь правда, как бы мерзко, дико, неправильно ни вел себя ребенок, никто не умер, нет необходимости срочно принять такие меры, чтобы «ему больше неповадно было», есть задача – остановить какое-то поведение или помочь пережить чувства, и взрослому это вполне по силам.