Женщина посвятила жизнь детям, пострадавшим от сексуального насилия

«Впервые я столкнулась с этим очень давно, когда была временной приемной мамой для мальчика и девочки 4 и 5 лет. Я купала их перед сном, когда мальчик спросил меня: "А когда ты нас будешь бить?" Я удивилась и объяснила, что никогда не стану бить детей. "Почему? Разве ты нас не любишь?" Он был смущен. Я, как могла, убедила его в том, что он не сказал ничего дурного, чего стоило бы стесняться.

Я начала заниматься детьми в конце 80-х, когда трое моих собственных уже выросли. Мой муж Колин сначала не был в восторге от этой идеи, но я убедила его на краткосрочную опеку. В конечном счете это закончилось тем, что мы усыновили двоих из наших детей, Роберта и Мишель, когда им было по 10 и шесть лет. Роберт в первые дни жизни у нас спросил меня: «Скажи, а если мой отец не перестанет делать со мной то, что он делает — меня отдадут в приемную семью?» — Ты уже в приемной семье. — Правда? Это и есть «приемная семья»? Тогда все в порядке.

Его отца лишили родительских прав за развратные действия. При этом он пугал ребенка, что в приемной семье ему будет еще хуже, поэтому нужно держать то, что он с ним делает, в тайне. Это обычная тактика насильников.

То, что я узнала от Роберта, побудило меня пойти социальным работником в детский центр.

Вскоре моего мужа отправили в Мозамбик с гуманитарной миссией, а мы с Мишель (которой исполнилось 16) поехали вслед за ним. Там мы столкнулись с детьми, которые были покрыты струпьями, были лишены нормальной еды и жилья, не могли видеть или слышать из-за последствий инфекций.

Мы ездили по деревням, раздавая купленные на свои деньги еду, одеяла, игрушки и лекарства. Это все стоило очень дешево, но было совершенно недоступно для местных жителей.

Когда Мишель столкнулась с шестилетней полуслепой девочкой, она не выдержала и попросила продать свою любимую лошадь в Англии, чтобы опалить операцию ребенку. Мишель не могла себе позволить развлекаться, видя все это. Девочку успешно прооперировали.

Когда мы вернулись домой, один из моих друзей спросил меня, могу ли я помочь детям, пережившим насилие? В моем участии, в лечении и помощи прямо тогда нуждались 75 изнасилованных детей. Меня не хватало на всех и я основала фонд Fresh Start, призванный помогать им. В основу фонда я положила свои 6 тысяч фунтов, оставшихся после поездки в Мозамбик.

Когда мы открылись в октябре 2012, мы получили и обработали 775 только официальных сигналов от полиции, социальных служб и врачей. Мы одновременно помогаем примерно сотне детей, чтобы помочь пережить им этот травматический опыт. Старшему из наших детей 14 лет, а младшему — 6 месяцев.

Одним из самых трудных случаев была 9-летняя девочка, жившая в идеальной семье с любящими родителями. После всего одного случая домогательства ее собственного деда, ее мир рухнул.

Она перестала ходить в школу и видеть друзей. Она замкнулась в себе. Дед признал свое преступление и в настоящий момент сидит в тюрьме. Но это был шок для всей семьи.

Мы помогли ребенку, и сейчас она снова может жить нормальной жизнью. Я никогда не прошу своих детей рассказывать мне, как они живут дальше, потому что они должны оставлять это все за спиной. Но когда узнаю о том, что у них все хорошо, я счастлива.

1. В большинстве случаев насильником выступает родной отец.

2. В 95% процентах случаев ребенка насилует тот, кого он хорошо знает (близкий родственник, друг семьи, сосед).

3. Вашему ребенку очень трудно в суде доказать вину обидчика. Дети путаются в датах, потому что для них «это началось, когда мне было пять или нет, пять с половиной» — не имеет значения. А для взрослых адвокатов и присяжных имеет. Такие дела разваливаются, потому что потерпевший путается в показаниях.

4. Ваше неверие. Ребенок может сообщить вам, что что-то происходит не так, но если вы встретите его жалобу отмашкой: «Не выдумывай, наш папа так не может!», он больше к вам не придет за помощью. Именно так и происходят многолетние истории изнасилований в семье.

5. Дети боятся сообщать о насилии в семье, так как запуганы рассказами, что их отдадут в детдом, приемную семью. Или что хуже, оставят жить в одном доме с насильником. «Мы решили не выносить сор из избы». Помните, что вы становитесь соучастником преступления.

Я пыталась начать кампании по раннему сексуальному образованию в школах. Я встречала очень много детей, которые говорили мне: «Я не знал, что со мной делали, пока не получил сексуальное образование. Я полагал, что это нормально, так взрослые делают со всеми детьми».

Извините, я скажу это. Многие дети рассказывали нам, как на них «пописали чем-то белым», и количество таких случаев просто ужасает. Они могли бы знать, что с ними нельзя так обращаться, если бы родители озаботились рассказать детям, что нормально, а что нет. Пытаясь сохранить детей неинформированными, мы подыгрываем насильникам.

Одна из моих девочек призналась мне, что не хотела жить после всего того, что с ней произошло. И только когда она смотрела на смайлик — логотип нашего фонда, она находила в себе силы дожить до следующего дня. Потому что она кому-то небезразлична.

И поэтому я никогда не уйду на пенсию с этой работы.»

— 25% всех детей пережили сексуальные домогательства, насилие или развратные действия в той или иной форме.

— Детский телефон доверия Великобритании только в 2016 году получил 7000 звонков от детей и подростков по поводу сексуального насилия.

— 50% сексуальных домогательств к детям происходят у них дома. В половине случаев развратные действия над ребенком осуществляет подросток, не достигший 18 лет.

— Дети-инвалиды в три раза чаще подвергаются насилию, чем обычные дети.

По материалам mirror