У меня лучшие в мире лифчики: как полюбить часть своего тела, которую ненавидишь

Думаю, у тебя тоже есть отличные лифчики. Но мои... мои — самые лучшие. Я покупаю прозрачные бюстгальтеры, расшитые неоново-коралловыми цветами, и лифчики, которые выглядят так, будто их выложили на моей коже из розовых лепестков. Я покупаю нежно-розовые бюстгальтеры с черными горошинками, в которых моя грудь выглядит как два идеально круглых мячика. Я горжусь своими лифчиками, потому что слишком много лет ненавидела свою грудь.

Терпели? Игнорировали? Хотели сделать пластическую операцию, но и после нее не переставали жаловаться? Слишком плоская, слишком большая, слишком острая, недостаточно острая, обвисшая, такая маленькая, что даже обвиснуть нечему, с растяжками — знакомая история. А мы ведь даже еще не дошли до жалоб на соски. Они должны быть размером с четвертак или с долларовую монетку? А цвет важен? Мои соски к тому же еще и какие-то плоские. Разве они не должны быть больше похожи на велосипедные муфты? Кто-нибудь доволен своими сосками? Я серьезно спрашиваю.

Кстати, дорогая читательница! Мне несколько грустно, что я не могу вспомнить ни одной девчонки, которая любила бы свою грудь, поэтому если ты — одна из таких, немедленно свяжись со мной. Проклятие груди пало на меня слишком рано, когда к солидным двенадцати годам я носила третий, почти четвертый размер. Сама я практически не замечала, что мой бюст так резко вырос, пока другие люди не привлекли мое внимание к этому трагическому факту.

Я помню вечер премьеры мюзикла «Проклятые янки» в восьмом классе, как будто это случилось на прошлой неделе. У постановки имелся сложный сценарий о бейсболе и дьяволе, который являлся своеобразным современным переложением Фауста. Но мне важным казалось только то, что я играла роль Лолы, умной и упрямой главной героини. Лола была разлучницей в команде дьявола, которая соблазняла мужчин своим телом (совершенно нормально для восьмого класса), и, если ты когда-нибудь слышала песню «Чего хочет Лола», знай, что я ее пела. Причем очень плохо.

Ближе к концу постановки стоял большой танцевальный номер со смелым постановочным моментом, когда моя героиня танцевала мамбо со школьным тренером мистером Родригесом. Это был все тот же мистер Родригес, который с тоской наблюдал, как я бежала/шла/ползла свою милю каждый год. Не желая в очередной раз позориться перед тренером, я практиковала танец каждую свободную минуту перед спектаклем. В вечер премьеры я надела свой костюм, состоящий из огненно-оранжевого кроп-топа и черных обтягивающих штанов. Я покачивала плечами так быстро, как могла, мои ноги двигались стремительно и четко, топая под музыку.

Мы с мистером Родригесом справились идеально. Зрители устроили стоячую овацию, и я гордилась своей работой. За кулисами ко мне подошла мама одного из актеров. Я думала, она собирается меня похвалить. Но, приблизившись, она с глубоким сочувствием во взгляде тихо промолвила: — Милая моя, мне так жаль, что тебе пришлось через это пройти. — Через что? — озадачилась я. — Столько трястись без лифчика, столько колыхаться. Тебе, наверное, было очень неловко. Тебя так и мотало во все стороны. ОЙ. Ой, ой, ой, ой, ой. Мне и в голову не приходило, что моя грудь двигалась и тем более что это плохо, что через такое «приходится пройти».

Значит, они посмеивались надо мной или, еще хуже, ужасно оскорбились? Я не могла говорить ни о чем подобном с моим отцом-одиночкой, который, по уже описанным выше причинам, игнорировал мое меняющееся тело. Поэтому я попросила свою няню отвести меня в торговый центр, но наотрез отказалась говорить ей, что я собираюсь там делать. Мне нужно было в одиночку вынести это унижение и найти решение проблемы. Я прошла мимо «Виктории Сикрет», но меня оттолкнул сильный запах духов и отчаяния, которым так и веяло от ярко освещенного магазина.

Я прошла мимо отдела с роскошным бельем и испугалась витрин, где рекламировались лифчики «с косточками» — такая формулировка звучала как жестокое и странное наказание. Я остановилась на «Гэп-Боди», потому что там мне показалось безопасно. «Гэп-Боди» специализируется на том, что я могу описать как «стеллаж для грудей» — их лифчики сплющивают груди в сплошную бесформенную массу. Они напоминают гамак, в котором грудь может поспать. Не страшно и легко взять на распродаже «четыре по цене трех». Так я нашла свои лифчики.

В колледже, нося все те же бюстгальтеры «Гэп-Боди», я по-настоящему страдала из-за бесформенности грудей, прикрепленных к своему переду. Я смотрелась в ростовое зеркало в моей общежитской комнате и спрашивала подруг, не кажется ли им, что у меня «солидный бюст». Из-за такой груди да неудачной стрижки боб я считала, что похожа на непривлекательную Велму из «Скуби-Ду». А я хотела быть худющей, как Кейт Мосс. Я хотела, чтобы на мне хорошо смотрелось платье-колокол и чтобы у меня была плоская грудь, как у маленького мальчика.

Может, я так бы и прожила всю жизнь, если бы не семестр учебы в Париже. Однажды я блуждала по улицам Мараиса — района, полного широких тропинок и самых шарманбутиков, — и увидела нежно-розовое шелковое платье на лямках в витрине маленького магазинчика. Это была любовь с первого взгляда. Я вошла внутрь, чтобы рассмотреть наряд. Сверху его покрывали рюши — наверное, это самый худший вариант для моей уни-сиськи. Подобные платья и платья-сорочки — природные враги большегрудых.

Но я все равно решила примерить розовое кружево и показалась в нем продавщице, невыносимо элегантной француженке: худой, с прямой челкой до середины лба, одетой в черные джинсы и свитер в сине-белую полоску. Она могла бы закурить сигарету и назваться Шарлоттой Генсбур, вот как шикарно она выглядела.
— Да, мне нравится платье. Но... что-то... что-то... что-то... нет-нет-нет... — Она умолкла, прищурившись.
— Знаю, знаю, мне нельзя такое носить. Понятия не имею, зачем его померила, — огорченно сказала я.
— Нет, нет. Дело не в вас. Я думаю, вам просто нужен другой бюстгальтер. Идите в «Бон-Марше», у них как раз есть то, что вам нужно. И тогда все получится.

Я купила платье и отправилась в «Бон-Марше». В «Бон-Марше» найдется дорогая и самая шикарная версия чего угодно, от фуа-гра до кожаных курток и редких духов. В отделе белья деловитая женщина затолкала меня в примерочную из пурпурного атласа и начала обмерять, не успели мы обменяться «бонжурами». Она бесцеремонно приподняла и потыкала мои груди, будто проверяла на спелость дыньки в продуктовом магазине, и спросила, как я хочу, чтобы выглядел мой poitrine. Я не поняла.
— Какую форму вы хотите?

А женщина покинула кабинку-шкатулку и вернулась с целой кучей тонких кружевных лифчиков. Они совершенно не походили на продукт «Гэп-Боди», который был сейчас на мне. В одном лифчике у меня получились две острые, идеально компактные груди. Они смело и амбициозно устремлялись в мир. В другом моя грудь стала круглее, мягче и игривее. В следующем, полуоткрытом, верхняя часть моего бюста почти переливалась через край, как молоко в наполненном доверху стакане, из которого приходится отпить, чтобы не облиться. Оказывается, грудь бывает абсолютно разной!

Я купила два (пообещав себе меньше есть в ресторанах) и испытала шок, убедившись, что с данными лифчиками вся моя одежда сидела лучше. Мне на удивление шли платья, которые я не носила годами, потому что я выглядела в них как пожилая и усталая европейка, вынужденная складывать грудь на колени после того, как прожила тяжелую жизнь. У меня больше не было сисек, у меня была грудь. Сегодня я советую тебе держаться подальше от «Виктории Сикрет». И никакого «Гэп-Боди»! Накопи денег и отправляйся в независимый магазин, который специализируется на нижнем белье высокого класса.

Оно того стоит — такое белье служит дольше и делает тебя невероятно крутой! Иди в магазины, где работают с тем, что у тебя есть, а не проецируют на тебя чужой образ. Если магазин не жалеет денег на Хайди Клум, которая бегает по подиуму в лифчике и с крылышками на спине, они, скорее всего, не слишком тратятся на качество самого товара. Кроме того, у меня с Хайди Клум нет ничего общего. Почему бюстгальтеры, которые подходят ей, должны подойти мне? Я не хочу бросать камень в огород «Виктории Сикрет» или моей хорошей подруги Хайди Клум. Магазин, который продает образ супермодели на подиуме, заставляет меня стремиться. Стремиться быть самой удобной, самой лучшей версией СЕБЯ.

А если в твоем районе нет другого магазина, кроме «Виктории Сикрет»? Не поленись и посмотри, какую форму придает тебе бюстгальтер и что ты чувствуешь в нем. Не раздражайся! На поиски правильного лифчика может уйти много времени, но обязательно верь — ты его найдешь. Ты поразишься, когда увидишь, что один лифчик действительно способен все поменять.

Я только что купила лифчик из сетки неоново-розового цвета, который буквально представляет собой один огромный бант. Моя грудь выливается из него как подарок. Хочу пояснить — я сейчас ни с кем не встречаюсь, эта радость только для меня.

НИКОГДА не клади их в стиральную машину или сушилку. Класть тонкие качественные лифчики в электрическую машинку — это преступление. Стирай руками и развешивай сушиться, и тогда они прослужат тебе десять лет. Тебе понадобится минимум три хороших лифчика. Кроме того, носи один и тот же лифчик два дня, а потом переодевайся в другой, чтобы первый отдохнул. И вообще, у меня есть УЙМА идей по поводу лифчиков.

А может, тебя смущает твоя попа? Она «слишком большая» или «плоская». Может, ты считаешь, что у тебя чересчур мускулистые лодыжки? Я слышала, как женщины жалуются на свои морщины от улыбок, на лбы, носы, бедра, спины (до этого я даже не думала, что их можно стесняться, ну спасибо), ступни, мочки ушей, маленькие складки в подмышках, в общем, как ругают любые части тела.

Конечно, можно сделать операцию, чтобы измениться, но мое решение проще и не такое радикальное. Найди ритуал, который восхваляет то, что, как тебе кажется, нуждается в переделке. Найди практику, особую одежду, любимое украшение, что-то, что обманом заставит тебя полюбить свое тело. Иногда просто достаточно начать уважать изо всех сил то, что ты в себе ненавидишь. Мои идеальные тонкие лифчики — трибьют моей груди, который идеально решил старую проблему ненависти к себе. Зато стринги у меня — полный отстой. Их все надо выкинуть.