«Для чего вам ребенок?»
Бежать, идти, лежать
— Если я предложу вам прямо сейчас пробежать марафон, вы согласитесь? — спрашивает меня екатеринбургский семейный психолог Елена Кондрашкина. У нее удивительно спокойный голос и внимательные глаза.
— Нет конечно, я не готова, — отвечаю я.
— Хорошо, что вы трезво оцениваете свои силы. Чаще всего люди не понимают, не знают, что их ждет на пути — и соглашаются бежать, особенно если представляют что-то ценное лично для себя на финише. Но ведь до конца дистанции можно не добраться — если будет настолько тяжело, что ценность потеряет всю свою привлекательность.
— А вы бы побежали? — хочется ввернуть мне, но Елена словно угадывает мой вопрос.
— В прошлом я кандидат в мастера спорта по легкой атлетике, — говорит она. — Так что я бы побежала марафон, но при соблюдении определенных условий: если бы у меня было время на подготовку, если бы у меня была удобная одежда и обувь, если бы можно было перенести старт, например, в случае внезапного ухудшения самочувствия. И самое главное — я должна понимать, что приз, который будет в конце, действительно мне нужен. И я осознаю, что иногда буду идти, а иногда — просто лежать по направлению к финишу.
Основано на реальных событиях
Елена сравнивает с марафоном жизнь приемной семьи после того, как там появляется ребенок из детского дома. Это одна из ее любимых метафор.
За те семь лет, что Елена работает в сфере семейного устройства, подобных образных сравнений у нее накопилось много. Так же, как и разных историй, которыми можно было бы иллюстрировать задачник для потенциальных приемных мам и пап. И назвать его: «Основано на реальных событиях», а лучше — «Куплено дорогой ценой».
Она очень хорошо помнит первый возврат ребенка из приемной семьи, который случился на ее глазах. Женщина взяла из детского дома мальчика. Девять месяцев перед этим она навещала ребенка в больнице, контролировала, как его лечат. Через три дня после того, как привезла его домой, отказалась: «Все, заберите, не могу, не мое». От женщины ушел мужчина, который был против приемного ребенка.
Елена преподает в школе приемных родителей в Екатеринбурге и занимается сопровождением приемных семей. Ведет встречи в трех клубах для мам и пап, которые уже взяли ребенка из детского дома. Участники индивидуально и на групповых сессиях делятся радостями и трудностями приемного родительства.
Как раз количество трудностей сопровождение семей может снизить, а количество радостей — увеличить. Спасительное сопровождение, о котором профессионалы семейного устройства говорят, как о способе, в том числе избавления от возвратов детей в детский дом, начинается с определения мотивации потенциального приемного родителя.
Для чего вам это?
«Зачем вам приемный ребенок? Каков ваш ресурс для его принятия и воспитания?» — это первые вопросы, на которые будущим приемным родителям хорошо бы ответить себе прежде, чем думать о ребенке-сироте.
«Моя задача — не давать советы потенциальному приемному родителю, брать или нет ему ребенка и какого именно. Не давать оценок. Моя задача — задавать вопросы родителям, чтобы они могли сами находить на них ответы», — объясняет Елена Кондрашкина.
В ШПР, где Елена проводит занятия, она дает кандидатам задание, которое называется «Эфир». Люди, думающие о приемном родительстве, анонимно отвечают на вопрос: «Для чего вам ребенок?» Затем ответы обсуждаются совместно — это дает возможность отвечавшему посмотреть на свою цель со стороны и скорректировать ее. Например: «У меня есть бизнес, я хочу преемника».
Или: «У нас уже есть кровный сын, но мы бы хотели взять девочку. Когда она станет взрослой, у сына будет опора в жизни». Вопрос психолога: «Почему вы уверены, что дети будут дружить и общаться после того, как вырастут?»
Или: «Мне нужен мальчик двух лет, потому что не хочется менять ему памперсы и кормить с ложки». Вопрос психолога: «А что вы будете делать, если ребенок вдруг тяжело заболеет, и история с памперсами будет навсегда?»
Ребенок и пустота
«Однозначно деструктивная мотивация — когда ребенка берут на место кровного», — говорит Елена.
В ее практике есть такая история: в семье погибла единственная дочь, свет в окошке для родителей. Меньше, чем через полгода, муж и жена решили взять девочку из детского дома.
«Мы не имели права им отказать, когда они пришли в ШПР. Надеялись, что за время учебы пройдет состояние острого горя, — рассказывает Елена. — Но этого не произошло. Мы хором говорили, что не нужно им пока становиться приемными родителями, но их это не остановило».
Приемные родители ждали, что девочка из детского дома заменит им кровную дочь, станет ее копией, но этого по понятным причинам не произошло. Марафон, в который они пустились, стал для них тяжелым бременем. Мотивации уже нет, а бежать приходится, стирая в кровь ноги, падая и страдая. Временами приемные родители стоят на грани возврата. И не отказываются двигаться «по дистанции» только потому, что боятся осуждения, чувства вины.
«Мы работаем с этой семьей, работаем с девочкой, стараемся ее поддерживать. Надо сказать, что она не жалуется, она боец. Ждем, когда она станет совершеннолетней», — говорит Елена.
Попытки заполнить пустоту в жизни ребенком не приводят, по наблюдениям и опыту психолога, ни к чему хорошему.
«Мое дело, чтобы они не убились»
Один из клубов для приемных родителей, который Елена Кондрашкина ведет, работает при екатеринбургском детском доме для детей с умственной отсталостью на улице Ляпустина. Туда приходят мамы, которые взяли под опеку из этого учреждения ментальных инвалидов — причем у многих из детей нет перспективы дееспособности и самостоятельной жизни.
«Когда меня позвали туда, я очень сомневалась, что дети с такими проблемами по здоровью будут востребованы, — говорит Елена. — Но время показало, что я ошиблась». Психолог увидела много родителей, которые не представляют своей жизни без заботы о ком-то. И это мотивация забрать ребенка — пусть и с интеллектуальными нарушениями.
«Вопрос, который я задаю этим родителям: "А что будет дальше?"" — рассказывает Елена. Чаще всего она слышит ответ: "Посмотрим, у нас же есть родственники, в конце концов".
Ее часто недостаточно. Кровный и приемный ребенок — это не одно и тоже. Проще и легче приемное родительство складывается у тех, кто относится к нему как к профессиональной деятельности. А что делают профессионалы? Сначала учатся, а потом выполняют определенные задачи. У них нет завышенных ожиданий и необоснованных претензий к ребенку.
«Недавно я спросила родителей, которые пришли на групповую встречу: "Оправдываются ли ваши ожидания насчет приемных детей?" — рассказывает Елена. — Одна из мам ответила мне: "Моя задача — чтобы они не убились в школе, потому что они гиперактивные. Чтобы успевали на занятия, чтобы профессию получили. Какая это будет профессия — мне не очень важно". Эта женщина решает определенные "здесь и сейчас" текущие задачи. И не ждет, что приемный ребенок станет для нее, к примеру, надежной опорой в старости».
Зеленый, желтый, красный
Елена подчеркивает: каждой приемной семье нужно сопровождение. Только с семьей изначально нужно договориться о степени погруженности специалиста в ее жизнь: «Должно быть сформировано доверие, понимание, что сопровождение — это не контроль, придирки и наказание за проступки, как может показаться приемным родителям после общения с сотрудниками опеки, а поддержка, помощь».
В благотворительной организации «Семья детям», с которой уже несколько лет сотрудничает психолог, работает программа «Школа осознанного родительства». Всех, кто приходит в школу, важно сразу замотивировать на сопровождение. Постепенно психологи выстраивают с семьей доверительные отношения и дают понять: к ним можно обратиться в любой кризисной ситуации.
Кондрашкина с коллегами выработали схему: все семьи, проходящие через ШПР, делятся на три группы по трем цветам светофора. В зеленом секторе — те, у кого нет особых сложностей, точнее, есть, но они обычные для приемных семей. В желтый попадают семьи, где общение с ребенком не приносит удовольствия.
Чтобы отследить этот первый звонок к возврату, и нужно сопровождение. «Наша задача — отследить этот момент, заблаговременно начать работать с семьей. Далеко не каждая семья поймет, что у нее уже наступила начальная стадия отказа от ребенка — а мы можем дать такое понимание, сопровождая ее, приглашая на встречи в Школу осознанного родительства уже после того, как ребенок появился в семье».
Если семья в красном секторе, если приемные родители приходят и говорят: «Заберите, помогите сделать расставание менее болезненным для всех», — специалисты начинают процесс минимизации негативных последствий от возврата ребенка в детский дом или перемещения в другую семью.
«Сопровождение и помощь в решении возникающих проблем — долгая история. Даже больной зуб лечат в несколько заходов, а ведь может оказаться, что боль — следствие разрушения челюсти и необходимо протезирование. Но это станет понятно только после того, как человек придет к стоматологу и согласится на обследование. Так же и с сопровождением семьи, с осознанным родительством в приемных семьях».
Чтобы проект «Школа осознанного родительства» благотворительной организации «Семья детям» мог работать долго и плодотворно, чтобы родители и дети из приемных семей могли получать своевременную помощь квалифицированных специалистов, в том числе Елены Кондрашкиной, нужна наша финансовая поддержка.
Любая сумма, которую вы пожертвуете, станет бесценной помощью на марафонской дистанции приемного родительства.
Оригинал статьи на сайте Такие Дела