Брене Браун: «Я уязвима и несовершенна»

В одном американском исследовании на соответствие женским нормам ученые перечислили наиболее важные атрибуты «женственности». В список попали аккуратность, стройное тело, скромность, предполагающая, что женщина не акцентирует внимание на своих талантах и способностях, уход за домом и детьми, вклад в романтические отношения, поддержка сексуальной близости с одним партнером, и забота о внешности.

То есть мы должны быть тихими, незаметными, скромными и прелестными и использовать свое время и талант, чтобы выглядеть красиво. Наши мечты, амбиции и желания не важны. Не дай бог, чтобы какая-нибудь молодая девушка, которая захотела найти лекарство от рака, прочитала это, список и решила его придерживаться. Если она это сделает, мы никогда не узнаем о ее гениальности — я просто уверена в этом. Почему? Потому что каждая успешная женщина, с которой я разговаривала, рассказывала мне о ежедневной борьбе против «правил» для того, чтобы самоутвердиться, выступать за свои идеи и, будучи облеченной властью, чувствовать себя комфортно. Для меня сейчас проблема «быть тихой, скромной, незаметной и прелестной» звучит уже неактуально и кажется устаревшей, но женщины по-прежнему сталкиваются с этими требованиями, когда хотят, чтобы их голос услышали.

Когда видео с конференции TED-Хьюстон вышло в эфир, я хотела умереть. Я просила своего мужа Стива взломать сайт TED и «убить это видео». Я мечтала ворваться в офис, где хранилось видео, и выкрасть его. Я была в отчаянии. Именно тогда я поняла, что подсознательно старалась на протяжении всей своей жизни сделать свою работу незаметной. Мне нравилось писать для небольшого сообщества читателей, потому что это было легко и относительно безопасно. Популярность была именно тем, чего я всегда старалась избежать. Я не хотела «показываться», и я была в ужасе от критики, которая так распространена в интернет-культуре. Большая ее часть была направлена на укрепление норм из серии «сиди тихо».

Когда новостная программа разместила видео на своем сайте, в «Комментариях» вспыхнули жаркие споры (конечно же!) о моем весе. «Как она может говорить о самоуважении, когда ей явно надо похудеть?» На другом сайте взорвалась дискуссия об уместности срыва у матерей. «Я сочувствую ее детям. Хорошие матери держат себя в руках».

Нечто подобное произошло, когда я написала статью о несовершенстве для CNN.com. Для сопровождения статьи редактор использовал фото моей хорошей подруги, у которой на майке в районе груди было написано: «Я — самодостаточный человек». Это прекрасное фото, которое висит в моем кабинете в качестве напоминания. Конечно, фото вызвало комментарии вроде: «Она может полагать, что она самодостаточна и полноценна, но груди у нее явно недостаточно» и «Если бы я была похожа на Брене Браун, я бы тоже задумалась о несовершенстве».

Я знаю, что эти примеры — симптомы жестокости современной культуры, в которой каждый, якобы, выступает за честность, но подумайте о людских нападках: удары приходятся в первую очередь на внешность и материнство. Ведь они даже не пытались задеть мой интеллект или мои доводы, потому что это не задело бы меня слишком сильно. Таким образом, эти социальные нормы совсем не устарели. И стыд способствует их усилению. И это еще напоминание о том, почему устойчивость к стыду является необходимым условием для уязвимости. Я полагаю, что мое выступление на TED-Хьюстон стало великим дерзанием.

Рассказ о собственных трудностях стал для меня проявлением мужества, учитывая мое стремление к постоянной самозащите и использованию для этого всего арсенала моих исследований. И единственная причина, по которой я не сдалась (и вообще пишу эту книгу), в том, что я выработала некоторые довольно жесткие навыки по стыдоустойчивости. Я точно помню, что эти комментарии вызвали во мне стыд, и я быстро смогла сопоставить их с реальностью. Да, мне было больно. Да, я была зла. Да, я рыдала. Да, я хотела исчезнуть. Но я разрешила себе чувствовать все это в течение нескольких часов или дней, а потом я обращалась за помощью к людям, которым доверяю, которых люблю, я рассказала им о своих переживаниях и начинала двигаться дальше. Я чувствовала себя более мужественной, более сострадательной, более взаимосвязанной с другими людьми. (Я также перестала читать анонимные комментарии. Если вы не «на арене» вместе с нами, то я не заинтересована в обратной связи.)