Афера века: как Лиз Кармайкл обманула Америку волшебным спасением

Цены на бензин, дизельное топливо и авиационный керосин взлетели до небес. Автозаправкам стало труднее закупать бензин в прежних объёмах, так что на многих то и дело появлялись таблички: «Простите, бензина нет». Но и то, что продавалось, покупать в прежних объёмах автовладельцы уже не могли. Они принялись отчаянно экономить, в том числе – урезав закупки и развлечения. А это больно ударило уже по торговым центрам и кинотеатрам... Эта цепочка тянулась и тянулась дальше. Что можно было сделать в текущей ситуации, обыватель не понимали.

Для среднего американца всё началось в тот миг, когда он увидел на экране телевизора обаятельную, энергичную женщину с хрипловатым голосом. Женщина кокетливо улыбалась, называла себя Мамой Лиз и представляла вниманию зрителя принципиально новый автомобиль. Сверхпрочный, сверхлёгкий и, главное, сверхэкономный трёхколёсник Dale.

Новый автомобиль выглядел почти как ракета. У него был футуристичный дизайн, подобно тем машинам, которые рисовали в картинах будущего в комиксах и которые подсознательно ожидал однажды увидеть каждый, кто хоть раз читал такие комиксы. Два колеса спереди, одно, главное, сзади.

Цветные резиновые кресла – как ни царапай «обивку», на ней не появится ярких и таких раздражающих следов. Пластиковый корпус, по рассказам Лиз, был сконструирован по тем же принципам, что защитные шлемы для велосипеда или разных видов спорта, а значит, в случае аварии человек внутри оставался невредим. Кроме того, коробка салона была сделана из стали, дополнительно защищая пассажира.

Сам пластик, по уверениям Лиз, был сверхпрочным, созданным для космической промышленности ригидексом (такой пластик действительно существует – относится к разновидности полиэтилена, но сверхпрочным назвать его трудно). Благодаря весу машина была невероятно маневрена, что ещё больше повышало её безопасность, но главное – главное! – двигатель на сорок лошадиных сил расходовал всего 3 литра 400 миллилитров бензина на каждые сто километров.

Такая экономная машина буквально обещала возвращение к прежней жизни, когда не требуется высчитывать раз за разом возможность позволить себе поездку по делам или ради отдыха.

Мамми Лиз сообщила о том, что до конца года запланировано и возможно выпустить восемьдесят восемь тысяч автомобилей, которые, соответственно, спасут нормальную жизнь для восьмидесяти восьми тысяч американцев. Дело за малым. Необходимы инвестиции. Каждый автомобиль стоит без пяти долларов две тысячи. Вот сколько, в пределах мощностей производства, автомобилей будет предоплачено, столько и выйдет.

За два года Мамми Лиз рассказала о своём чудо-авто, наверное, сотню раз. Она появлялась с ним в телевизоре, обещала дать одну машину в качестве главного приза на телешоу, выступала на радио и давала интервью. Желающие вложиться в свой будущей сверэкономный автомобиль приезжали по адресу офиса Мамми Лиз. Глаз сразу сталкивался с большой вывеской: «XX Century Motor Car Company».

Первые два слова цепляли ассоциацию с уважаемой киностудией, хотя, конечно, никто на самом деле не предполагал, что именно студия открыла производство автомобилей. Но психологическим моментом название компании оказалось очень важным, как утверждали позже психологи и обманутые Лиз люди.

Пройдя комнату, заполненную людьми, не поднимающими глаза от бумаг, над которыми они явно энергично работали, посетитель представлялся женщине-секретарю по имени Вайолет, и та провожала его в офис Кармайкл. Лиз возвышалась над своим столом, величественная, полная рвущейся наружу силы, улыбчивая, с копной кудряшек. Когда она вставала, чтобы приветствовать посетителя, она порой возвышалась и над ним. «Фермерская косточка», сразу определяли про себя многие, и... Лиз немедленно это подтверждала.

Она с удовольствием, весело и обаятельно рассказывала, как дошла до жизни такой. Родилась на ферме, с малых лет любила торчать с отцом в ангаре – чинить фермерскую технику. На почве любви к механизмам сблизилась с инженером НАСА, от которого и узнала о перспективном пластике, лёгком и прочном одновременно. Овдовев, занималась автомобилями, но – работала на чужого дядю.

А вот теперь, когда арабские страны так коварно поступили с американцами, разработала машину, которая, наконец, прочертит финиш эре господства гигантов от «Детройта», пожирающих бензин из своих гигантских баков.

Затем она предлагала попробовать, как ощущается в салоне её авто – не хуже, чем в больших машинах, к которым так привык американец. Автомобиль стоял тут же, в офисе. Зачарованный инвестор открывал дверцу и усаживался на литое резиновое сиденье, яркого, футуристичного цвета. Брался за руль – ничем не отличающийся от любого другого руля, пробовал, как он ходит в руках. Под капот смотреть, увы, было нельзя: производственная тайна. Но Лиз любезно отвечала на все вопросы об эксплуатации.

Нет, трёхколёсный автомобиль точно такой же устойчивый, как обычный – Лиз рассчитала баланс, учитывая все возможные проблемы конструкции. Да, краш-тесты уже проводились. Она, Лиз, лично врезалась в авто в кирпичную стену. Машина, честно говоря, вдрызг. А вот с Лиз ничего не случилось.

Потрясающая и такая американская история девушки, которая построила свой бизнес с нуля, собственными силами; образ конструкторши, которая, подобно Форду, без штата инженеров возилась в своём гараже; упоминание космоса и футуристический дизайн – всё воздействовало на воображение клиента.

Лиз неизменно получала свой аванс и вносила инвестора в список покупателей, давая при этом понять, что ему очень повезло – он успел оказаться там до закрытия списка покупателей первой партии. «Сами понимаете, производственные мощности у меня ограничены. Восемьдесят восемь тысяч в год, и ни машиной больше... Может быть, потом смогу расширить производство».

Окрылённый инвестор хвастался своей удачей знакомым, описывая, как здорово ему сиделось в салоне машины будущего. Это привлекало новых клиентов так же верно, как телешоу. Но у наблюдавших за вознесением Лиз Кармайкл журналистов накапливались вопросы, и однажды они решили сообща посетить её офис и задать их. Сообща было очень важно – всем памятны были недавние ещё времена, когда любопытных журналистов, рискнувших в одно лицо посетить какую-нибудь организацию, потом не находили вовсе или находили мёртвыми.

Под прицелом нескольких камер Кармайкл держалась так же уверенно. Почему прототип только один, когда обычно их несколько? Потому что их было четыре, но три она лично разбила во время краш-тестов. Где точно она училась, где родилась, за кем была замужем? Лиз не затруднялась ни с одним вопросом. Всё также демонстрировала салон, рассуждала о производственной тайне и ограниченных возможностях производства, вот только несколько присутствующих заметили, что она путает самые простые инженерные термины.

А через некоторое время разразился огромный скандал. Пресс-аташе Кармайкл был найден мёртвым в том самом офисе. А вот чего в офисе не было обнаружено – ни зеваками, ни полицейскими, ни журналистами – так это следов того, что совсем недавно здесь базировалась автопромышленная компания. Вывеска исчезла. Документы, которые прежде перебирали сотрудники, оказались никчёмными исписанными бумажками. Образец автомобиля – грубой поделкой школьного уровня, с дверцами, висящими на обычных петлях для межкомнатных дверей, и незакреплённым и ни к чему не присоединённым движком.

Вскоре установили и имя убийцы. Им был другой сотрудник компании Кармайкл. И оба – убийца и убитый – хорошо знали друг друга до совместной работы. Они сидели в одной тюрьме. Что касается самой Кармайкл, то её и след простыл. Вместе со всеми инвестициями. В номере гостиницы, где жила Мамми Лиз, нашлись беспорядочно разбросанные личные вещи: косметика, одежда, накладные ресницы, бюстгальтер с надувной грудью вроде тех, которыми пользовались женщины после мастэктомии.

Лиз объявили в розыск. Внешность у неё была приметная, так что полиция вскоре получила звонок. Житель Майами сообщил, что его соседка, простая продавщица, внешне просто один в один – Мамми Лиз. Только зовут её Сьюзан. Сьюзан арестовали, сняли отпечатки пальцев, проверили их по базе данных... И оказалось, что принадлежат они другому видному аферисту. Мужчине по имени Джерри Дин Майкл, мужу Вайолет Майкл (привет, очаровательная секретарша) и отцу её четырёх детей. Он неоднократно менял личины, совершая свои преступления, так что Мамми Лиз сочли его очередной ролью.

Майкла отвезли в Калифорнию, по месту последнего преступления, и на время следствия закрыли в соответствующем учреждении. Однако сокамерники Майкла скоро начали на него жаловаться и просить его перевести. Он вёл себя сексуализированно – сейчас бы это назвали так. Майкла вызвали на проработку к начальству, но он только плечами пожал (кстати, довольно могучими плечами): я, мол, женщина, а вы меня посадили к крепким красавчикам... Чего хотели-то?

Выяснилось курьёзное. При заключении Майкла (или Кармайкл) не осматривали врачи. А она четыре года как прошла операцию по коррекции пола. После того, как Мамми Лиз перевели в женскую камеру, её поведение наладилось. Женщин она и не думала задирать. Делилась с ними косметикой и, как всегда, много шутила, заливаясь хрипловатым смехом. Размах её аферы вызывал определённое уважение у сокамерниц, и устроилась Кармайкл неплохо.

Во время суда выяснилось, что даже поделку в офисе сделала не сама Лиз. Её собрал инженер по лодкам на воздушной подушке. Никаких передовых материалов он, понятное дело, не использовал – алюминий, пластик, моторчик от газонокосилки, всё самое обычное и доступное, но в его руках эта машина, по крайней мере, ездила. Лиз её сломала, видимо, пытаясь разобраться в двигателе или просто случайно. Настоящему конструктору она посулила громадные деньги за передачу прав на машину ей, но на деле выплатила только тысячу долларов настоящими деньгами и дала сверх того фальшивый чек на сумму, которая очень радовала бы сердце, если бы чек был настоящим.

Естественно, ни на какой ферме Мамми Лиз никогда не росла, технических колледжей не заканчивала, и главным её капиталом по жизни были находчивость и безмерное обаяние, а главным двигателем по жизни – любовь к деньгам при нелюбви к работе. Деньги возвращать она наотрез отказалась, так что получила приличный срок. Но ей удалось выйти под залог в 50 000 долларов, и после этого она исчезла. Одни говорят, что уже в двадцать первом веке Мамми Лиз умерла от рака. Другие – что она доживает своё время в Техасе вместе с дочерью.

Что интересно, на трёхколёсных автомобилях в то время давно уже активно ездили – только не в США. После Второй Мировой войны они стали популярны за экономное расходование бензина в Азии, Индии, Греции, Италии и Британии, и Кармайкл могла заработать хорошие деньги, воспользовавшись кризисом и привнеся реально работающие концепции на американскую почву. Настоящий конструктор у неё под рукой уже был. Но история, как известно, не знает сослагательного наклонения.