Любовь и лицемерие: когда нужно говорить правду?
Петр Иваныч
Три года назад у нас на даче был невероятный урожай слив. Их было столько, что все говорили: «Сливовый год! Сливовый год!». Все сливовые деревья были обсыпаны налитыми синевой сережками. Запах стоял чудесный, компотный. Сливы были сладкие, но быстро зрели и падали на пол. Съесть их было невозможно. Ну съел ты три. Ну пять. А их десять. Тысяч. Вот куда? Консервировать я не умею, да и времени нет...
Мы ездили на дачу, собирали сливы и дарили друзьям, у которых нет дач. Это было напряжно — все выходные собирать ведра слив. Но выхода не было.
На одни из выхов мы не приехали на дачу, были дела. И, когда попали туда, спустя 14 дней, перезревшие сливы темно-синим покрывалом лежали на земле. И гнили. Мне было их жалко до слез.
— Сегодня соберем все, что осталось. Чтобы не умерли остальные, — сказала я мужу. — А денем куда? Мы уже всех осливовили. — Придумаем.
Мы собрали пять огроменных ведер слив за два дня. Устали ужасно. Но вроде все. Еле впихнули их в багажник. В салоне авто тут же запахло компотом. Урожай тяготил почти всех наших соседей-дачников. Слив и правда было слишком много.
А среди соседей есть один... Петр Иваныч. Очень скупой и неприятный человек. Никогда не скидывается на общественные нужды и ни с кем не дружит. Кличка у него «баптист». Не знаю почему. Наверное, потому что нелюдимый. Он пришел к нам вечером в воскресенье, когда мы собирались уезжать, и сказал торжественно:
— Можете пособирать сливы у меня! У меня вкусные.
— Нет, спасибо, — ответили мы вежливо.
— Я разрешаю, — великодушно заявил сосед.
— Да мы еле свои собрали, — поясняю я.
— Бесплатно! — выдвинул сосед решающий аргумент.
— Да я приплатить готова, Петр Иваныч, чтобы не собирать у вас сливы, — пошутила я.
— Соберите сливы. Сгниют же! — cосед смотрел на меня с... ненавистью, у него на лице ходили желваки.
— НЕТ! Спасибо.
— Зажралась молодежь. Ленивые как я не знаю кто. Тунеядцы. Стыдно за вас.
И ушел. Хорошая история, запомните Петра Иваныча, мы к нему вернемся сейчас.
Не суди
Однажды я написала пост про Севочку, мальчика, которого бросила мама. Сбежала с любовником. Севочку в итоге растит папа. Как может. Люди в комментариях сказали: а вдруг у мамы не было выбора? А вдруг муж ее бил? А вдруг она влюбилась?
А тем, кто говорит, что любой мужик — это мартовский кот, и задача жены — очистить его окружение от красивых баб, я публично фыркнула: девочки, а как же доверие?
Зачем же жить с таким мужиком, который не уважает вас настолько, что вы няней можете нанять только Фрекен Бок? Да и то, бедра-то у нее вполне себе ничего, а на дворе весна.
Люди в комментариях сказали: а вдруг мужчина несчастен? А вдруг он по натуре полигамен? А может ему что-то в браке не хватает?
И объяснили, что это я такая смелая — до первой записки на салфетке, обнаруженной в кармане, до первой рубашки, измазанной помадой, до первого телефонного разговора, ради которого он выйдет в другую комнату, прикрыв рукой телефон. Нашли миллион оправданий мужику и его изменам (а по сути себе: ведь это они не нашли в себе сил уйти от изменника и живут на вулкане, без доверия и уважения).
А мне наваляли, мол, не суди. Да не судима будешь.
Потом был пост про одну маму, которая до трех лет не замечала, что ее ребенок — глухой. Врожденная генетическая глухота. Как? Как можно не заметить? Все можно исправить, но столько времени уже упущено.
Люди в комментариях сказали: а может, мама работала как проклятая? А может, ей казалось, ребенок реагировал на звуки? А причем здесь мама, это врачи упустили. Мама живет в маленьком городке, ей некогда, может? Нашли миллион оправданий той маме. А мне наваляли, мол, не суди. Да не судима будешь.
Вчера написала пост, что не хочу получать по праздникам безликую рассылку с чужими стихами и цветами. Потому что расцениваю ее как неуважение. Человек хотел поздравить? Пусть знает: у него не получилось. Я долго молчала. Боялась обидеть. Примерно 35 лет я ела лук, который ненавижу, чтобы не обидеть того, кто готовил. Стеснялась признаться людям, дарящим апельсины, что у меня аллергия на цитрусы. И подарок — не в радость. Хочешь мне сделать приятное? Подари яблоко или ничего. Но цитрусы, которые тебе некуда девать, дарить не стоит.
Потому что поздравление предполагает, что тебе НЕ плевать на того, кому оно предназначено, что ты хочешь сделать приятное. Что ты думаешь о нем, выбираешь слова. Ведь так?
Тогда напиши от души. Хотя бы имя. «Маша, с 8 марта». И это уже приятно. И видно, что ты думал о Маше, а не запулил автоматическую рассылку.
Люди в комментариях сказали: они же от души. Они же помнят, и это главное. А ты, неблагодарная, зазвездившаяся дрянь, что, потерпеть не можешь? Промолчать? Ты, Оля, очень злая, потому что не выспалась.
Нашли миллион оправданий тем, кто нещадно плодит рассылки. А мне наваляли, мол, не суди. Да не судима будешь.
Как же мы это любим, ребят! Я про поиск оправданий. Менять что-то, учиться, становиться лучше, признавать свои ошибки — нет, это сложно. Лучше найти оправдания и жить дальше, ничего не меняя. Терпеть. Это страшное слово. Очень редко в нем зашита вежливость. Чаще — лицемерие, в котором мы не можем признаться даже себе.
Потому что НЕ терпеть — это выйти из зоны комфорта и все изменить. Например, уйти от гуляющего мужа. Или сказать человеку, который делает тебе неприятно, что тебе — неприятно. Не смеяться подобострастно над шутками начальника. Уважать себя и свое личное пространство. Не терпеть. И не молчать.
Бабушка
Моя прабабушка вяжет коврики из старых обрезков тряпок. Коврики дурацкие и никому не нужны. Но бабушка вяжет и дарит всей родне. Она плохо видит, и коврики получаются кривые и какие -то неопрятные. Они даже на половики не идут. Но мы все принимаем эти подарки с великим восторгом. Я иногда даже звоню и прошу прабабушку связать мне коврик. Потому что прабабушка, которой 87 лет, чувствует себя НУЖНОЙ через эти коврики. И она никогда не узнает, что коврики эти... ну...не нужны.
Вяжи, бабуль, ты только вяжи. Живи, бабуль, ты только живи.
Иногда надо промолчать. И с благодарностью принять то, что тебе не нужно. И это не лицемерие. Это — любовь.
А вот Петру Иванычу, который в припадке щедрости, пришел дать тебе снега зимой, или слив, которыми забит твой багажник, можно сказать правду. Что это сомнительная щедрость. На тебе, Боже, что нам не гоже. Что мы вас, Петр Иваныч, раскусили. Вы просто не хотите, чтобы сливы падали и гнили внизу. И зовете нас — дать нам то, что нам не надо.
Так называйте вещи своими именами. Не путайте вежливость и лицемерие. Не путайте ваш страх отстоять себя с неблагодарностью. И если выбираете терпеть и молчать — не удивляйтесь тому, что ваша жизнь выглядит не так, как вы мечтали. Потому что кроме вас некому ее инвентаризировать. Только вы, вы сами должны понять: что вам нравится, а что нет, что вдохновляет, а что нет, кто дарит вам крылья, а кто нет.
И дальше решать, что делать с этим знанием: жить на черновик, плыть по течению, мечтая, что все само собой изменится, или научиться говорить НЕТ тому, что вас не устраивает, и ДА тому, что сделает вас счастливой.
Выбор. Выбор. Выбор. Самое ценное, что у нас есть всегда.
Интересно, в этом году будет много слив?
Источник: Ольга Савельева/Фейсбук (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)