«Ведите себя прилично»: как женщины в 19 веке отучили Нью-Йорк плеваться
Жуткая обстановка в судах
В конце XIX века залы судебных заседаний были прокурены, заплеваны и переполнены мужчинами. Женщины там обычно появлялись в качестве жертв, свидетельниц или обвиняемых, а также во время разводов. Обычно это были танцовщицы, актрисы, проституированные женщины — те, чье занятие в те времена подразумевало плохую репутацию. «Приличная» женщина ни за что не явилась бы в суд. Однако, в конце 1884 года газеты сообщили, что группа манхэттенских женщин среднего класса предоставила большому жюри документы, обвязанные лентой с «очаровательным бантиком». Женская ассоциация защиты здоровья (ЖАЗЗ) из Бикман-Плейс (это восточная часть Нью-Йорка) подала иск против человека по имени Майкл Кейн — владельца гигантской навозной свалки в их районе.
О фекалиях и политике
Куча навоза занимала два городских квартала и достигала 10 метров в высоту. Это была настоящая дойная корова — Кейн нанял 150 рабочих, чтобы собирать навоз из городских конюшен и продавать его окрестным фермерам. Предположительно, навоз приносил ему около 300 000$ в год — в современных деньгах это примерно 8 000 000.
Согласно статье в «Нью-Йорк Таймс», десять участниц ассоциации, включая президентку Матильду Вендт, дали показания в суде. Они сообщили, что запах был «крайне неприятным», «совершенно ужасным» и «просто невыносимым». Окна для проветривания открыть было невозможно, и женщины беспокоились о здоровье своих детей. Они утверждали, что навоз являлся «общественной помехой», которую следовало устранить.
Назвав кучу лошадиного помета «помехой», ассоциация перевела дело в сферу юридических терминов — ведь, согласно закону, «оскорбительная деятельность препятствует праву других людей использовать свою собственность». Подобные судебные процессы были довольно обычны на рубеже веков, когда индустриализация привела заводы и железные дороги (со всеми сопутствующими звуками и запахами) прямо к жилым кварталам.
Кейну и раньше приходилось сталкиваться с обвинениями, что его навозная куча «портит кровь» окружающим, но его шурин был сенатором штата Нью-Йорк — в то время многие подозревали, что из-за этого Нью-Йоркское Управление здравоохранения игнорировало происходящее. Борьба женщин была двоякой, они сражались с грязью — буквально — на улицах города и с грязью политической коррупции.
Ассоциация умно сочетала публичную кампанию с юридической аргументацией, поэтому число ее членов быстро выросло с 12 до 300. Сила ЖАЗЗ заключалась в совместной работе: «Люди пытались отмахнуться от женщин, как от сумасшедших, слишком утонченных или придирчивых; использовались все типы терминов, описывающие женскую "иррациональность" или "неразумность". Групповое обращение стало способом преодолеть это».
Женская ассоциация не только добилась уничтожения зловонной кучи — ее участницы сделали еще один шаг вперед. Они оказали давление на Министерство здравоохранения, чтобы те запретили размещать свалки навоза в черте города. Таким образом, ассоциация нашла свой путь в борьбе с проблемами городского общественного здравоохранения. Дамы взяли традиционное представление о женщинах как о хранительницах Нового очага и распространили его на весь город: им доверяли как «муниципальным домоправительницам». Вскоре ассоциация обратила внимание на другие угрозы общественному здоровью.
Берегись неосторожного плевка
В 1882 году, за два года до начала борьбы с навозом, немецкий бактериолог Роберт Кох определил самый разыскиваемый в мире микроб: Mycobacterium tuberculosis. В конце XIX века туберкулез убивал каждого седьмого человека в США и Европе, что делало его самым смертоносным инфекционным заболеванием тех времен. Связав туберкулез с бактерией, Кох открыл двери для запуска кампаний общественного здравоохранения, направленных на предотвращение распространения инфекции.
В течение шести лет ЖАЗЗ бомбардировали городской совет по здравоохранению и другие группы (включая Бруклинский противотуберкулезный комитет и Национальную ассоциацию по борьбе с туберкулезом), чтобы те приняли защитные меры. И в 1896 году женщины добились своего: власти Нью-Йорка сделали незаконным плевание и отхаркивание.
Сначала на улицах появились таблички, напоминающие людям не плеваться — не слишком эффективные. В 1909 году новый уполномоченный по здравоохранению решил быть более суровым: он приказал санитарным инспекторам арестовывать по ночам тех, кто плюется на станциях метро. В суде «харкателям» присудили до 2$ штрафа (примерно 50$ в современных деньгах). Когда и это оказалось неэффективным, департамент здравоохранения начал раздавать информационные брошюры о предполагаемой опасности плевков.
Сегодня мы знаем, что запрет на плевки вряд ли многое сделал для ограничения распространения туберкулеза, но в начале XX века медицинская специфика была не слишком известна. Палочки Коха живут в легких и нижней части горла, и инфекция распространяется вместе с крошечными каплями мокроты, когда человек кашляет, чихает, поет или даже громко разговаривает. В зависимости от условий среды, бактерия может оставаться в воздухе вместе с аэрозольными частицами в течение нескольких часов.
Создание и введение в действие закона «О борьбе с плевками» в Нью-Йорке (а затем еще в 150 городах США), высветили угрозу, которую представлял туберкулез. Женская ассоциация была обеспокоена тем, что плевки на тротуарах могут пачкать подолы длинных платьев, что приведет к распространению болезни. Однако, лужица зараженной мокроты, попавшая на землю, хоть и выглядит противно, не станет опасной аэрозолью.
С другой стороны, хотя запрет на плевки не уменьшил распространение туберкулеза, он, возможно, помог предотвратить другие инфекции — «харкателей» снова начали арестовывать во время пандемии гриппа 1918-1919 годов. Вирус гриппа распространяется через аэрозольные капли, но он также может передаваться через загрязненную одежду и дольше живет на непористых поверхностях, таких как земля. Запрет мог также иметь косвенный эффект, так как привлек широкое внимание к общественной гигиене.
На протяжении десятилетий Женская ассоциация работала над серией проектов, направленных на улучшение здоровья Нью-Йорка. Они боролись за соблюдение санитарных условий на скотобойнях, и, в конечном итоге, добились их вывода за пределы города. Участницы ассоциации также исследовали водоснабжение, газ, школьную гигиену, уборку улиц, вывоз мусора, канализацию, санитарию тюрем и жилых домов. В нескольких случаях они оказали влияние на Законодательное собрание, чтобы принять санитарные законы. Все эти улучшения, судя по всему, способствовали общему снижению заболеваемости в Нью-Йорке в начале XX века.
Женская ассоциация защиты здоровья начала некоторые бои, которые идут по сей день. Борьба за улучшение условий содержания на бойнях продолжается кампаниями по защите животных в промышленном фермерстве, а брошюры против плевков превратились в информационные плакаты, которые описывают, как безопасно кашлять, чихать и правильно мыть руки. Женщины, которые сражались за чистый воздух для своих детей, улучшили жизнь целой страны и открыли путь для других женских групп, борющихся за правое дело.