У взрослых тоже заканчиваются каникулы. Не грустите, мамы

Семья. Она неидеальна. То же варенье. Опята маринованные. Домашнее лечо. Тушёнка из убитого вами лося. Ты как соучастник по праву тянешь к банкам руки. Может получаешь за это от деда ремнём с немецкой пряжкой (в каждой семье свои тайны). Не больно, для профилактики. «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского» — утешающе говорит дед.

Пробовал ты это шампанское. Вырастешь — в жизни дрянь в рот не возьмёшь. Другое дело желе из ежевики и баклажанов. И смотришь на фиолетовые банки...

Запомни: до нового года нельзя. Опят, одуванчиков, патиссонов, малины в сахаре — нельзя. Это запасы. Они на новый год, они — когда вся семья под елкой.

Но Сева всем нравится больше остевого ворса норки. Второй ребёнок в семье счастье, когда не горе.

И все, конечно, за крабовым салатом забыли про запасы. Поэтому в феврале их выкинут. Опята засахарились, кабачки замылились. В ведро запасы. Осенью снова начнется сон разума: новая закрутка. Это важно. Семья — это важно.

Я совсем не знаю, какой должна быть семья. Поэтому на всякий случай спрашиваю детей после школы, были они там счастливы сегодня и с кем дружили. Вместо забытой сменки, не заламывая рук, кладу новую. Никогда не ругаю за потерянный карандаш. Но моя дочь все равно ревет в хтоническом страхе — ведь карандаш потерян, наказание неотвратимо.

Муж был уверен, что я тайком её бью. Может, ночью. С рождения. За карандаши. Может только с виду я добрая и мать. Но я-то, обнимая ревущего ребенка, прекрасно знаю: это рыдает генетический ужас семи поколений нашей семьи, насмерть битых за карандаши. Это насечка на ДНК. Но мы с побороли и это.

Я точно знаю, какой семья не должна быть.

Когда стану бабушкой, у меня будет оранжевая помада. Допускаю, что буду перемежать художественный мат цитатами из классики. Курить, не таясь от внуков. Раздражающе называть окружающих «деточка» (мечтаю дожить до возраста, когда всех, кому нет пятидесяти, можно называть «деточка»). Но я буду знать пять рецептов варенья из огурцов и банки можно открыть, когда захочется. Традиции — это важно.

Я отчего сентиментальна сегодня: первое сентября неотвратимо. В душе дождит. Девять месяцев темноты, недосыпа, работа, уроки, мам (не мамкай!), вслух «да, детка, чего ты хочешь». Закончу работу в 5 утра, в 7.20 будильник, детей в школу, сама спать, из школы пришли в пять вечера, доброе утро.

Какой сюрприз, день потерян!

Уставать нормально, мамки. Кто-то сейчас пьёт сидр прямо с утра — завтра дети приедут с дачи. Или с ведром шоколада смотрит «Плезантвиль». Или гневно пишет на форумах чайлдфри «дети — это счастье», но сам себе в моменте не очень верит.

Мне вот сиюминутно хочется убежать с каким-то режиссёром в закат, вокруг полно гарцующих режиссёров. Наверное, убежать помогает: моя мать раз шесть так поступала, я не знаю иных поведенческих моделей в стрессе. Режиссер будет пегий, в яблоках и смешно есть чищенную морковь с ладоней. Радости от него будет на пять минут. Семья в этом смысле несравнимо больше.

Будут же еще катки и коньки, заворачивание подарков, гордость за успехи, взгляды про шубу, внезапные походы в кино, сонные поцелуи перед лифтом. А ещё мне испекут торт из шкурок банана, когда заболею. И дораскрасят, наконец, плед фломастерами.

Я твёрдо убеждена, что у взрослых должна быть семья. Небезразличие. Традиции. Когда все друг другу не враги, и даже наоборот.

Так что пейте свой утренний августовский сидр. Смакуйте, не виноватясь. Докуривайте последнюю, пока не приехали дети. Плачьте в ведро с шоколадом. Никто из вас не плохая мать, не ужасная жена, не делает меньше, чем может.

У взрослых тоже заканчиваются каникулы. Грусть об этом не равна предательству. Семья, безусловно, важно. Но осень — это маленькая смерть.

Источник: Олюшка Никифорова-Демиург/Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)