«Ребенок, которого никогда не было». Монолог бездетной женщины
Когда автор этих строк переживала выкидыши, об этом еще не было принято говорить. Теперь она приглашает к диалогу таких, как она — бездетных. Как с этим жить? И можно ли смириться? У нее самой это почти получилось. Но иногда 50-летняя Джилл Глисон все-таки думает о том, какими могли вырасти ее не родившиеся дети.
«Я мало говорю о своих неудачных беременностях. Никто, кроме моей семьи и моих лучших друзей, не знает об этом. Их было три. Три потерянных ребенка. Но это было давно, в прошлых жизнях, и я больше не думаю об этом. Мне 50 лет. У меня не будет детей. Моя жизнь пошла другим путем. Я принимаю и даже приветствую это.
После трех выкидышей вам нужно продолжать жить. Но иногда мысли «а что, если бы» все-таки врываются в сознание после случайных фраз или ситуаций. Я помню разговор несколько лет назад с мужчиной, которого полюбила и который разбил мне сердце. Мы сидели на диване, обнимались и разговаривали. Как и я, он был разведен, как и у меня, у него не было детей. Он не хотел их. И он сказал в шутку: «Жаль, что у нас не будет детей, у них могли бы быть такие же длинные ноги, как у тебя».
Я залилась слезами и стала кричать, что у него нет чувства такта. Я думаю, эта вспышка удивила нас обоих. Тогда мне пришло в голову, что, возможно, я не совсем смирилась со своей бездетностью, как думала раньше. Или же меня так расстроило, что моему мужчине все равно, что у нас никогда не будет детей. Для меня это всегда представлялось конечным актом любви и преданности.
Ребенок умер на сроке в 12 недель. Мне пришлось хирургическим путем удалять маленький комочек ткани, который через шесть месяцев мог стать человеком. Несмотря на то, что он был безжизненным, мое тело цеплялось за него и не хотело отпускать.
Мой будущий муж был так же разбит этим, как и я. Долгие годы он хранил первое заключение из клиники о том, что я беременна. Сейчас у Шона и его нынешней жены девять детей.
Два других выкидыша произошли одновременно. Мужчина, от которого я забеременела, не был хорошим человеком, и я сказала себе, что, возможно, это даже к лучшему. Именно так вы говорите себе после того, как потеряли ребенка, и это же слышите от друзей и родных (если они вообще что-то вам скажут). Хотя в то время мне просто хотелось, чтобы мне соболезновали.
Никогда не забуду, как мне делали УЗИ во время второй беременности: холодное желе на моем слегка округлившемся животе. Два сердца, которые обнаружил врач. «Близнецы», — сказал он.
После этого я уже никогда не забеременею. Это нормально. Я не из тех, кто думает, что все женщины обязательно должны стать матерями. Некоторые из нас просто не созданы для того, чтобы рожать.
Бездетные женщины создают себе потомство другими способами. Для меня это слова. Книга, которую я пишу, скоро станет моим ребенком. Я воспитываю своих родителей, друзей, собаку. Моя жизнь была интересной и насыщенной, мне во многом повезло. Я путешествовала по всему миру от Эквадорских островов до Израиля. Я любила и была любима, и хотя сейчас я одна, я верю, что любовь ко мне вернется.
Но иногда, когда меня окружают дети, я чувствую небольшой укол в сердце. Я смотрю на их родителей, на то, как они смеются или плачут, держатся за руки и обнимаются, и думаю: «Это могла быть я!».
Сейчас Салли могло бы исполниться 28 лет. Он мог бы быть писателем, как я, или художником, как его отец. Или это была бы сильная независимая молодая женщина, смелая и жесткая, путешествующая по миру. Врач или фермер. Мой ребенок, которого никогда не было.
Странная вещь: мое тело знает, что такое беременность, так и не выносив ребенка. Мне знакома утренняя тошнота, я все еще чувствую запах влажного летнего воздуха Чикаго, те ароматы, которые я вдыхала в беременность Салливаном. Я тогда закрывала нос, проходя мимо мусорных контейнеров, отчаянно пытаясь справиться с подступающей тошнотой.
Я знаю, какой чувствительной становится грудь, и как быстро меняется твое настроение. Как постоянно хочется есть. Знаю, каково это — гладить свой живот, удивляясь, что внутри растет человек. Видеть пятна крови на трусиках, когда их не должно там быть. И слышать, как врач говорит: «Извините, я не слышу сердцебиения».
Мой единственный брат умер три года назад, так и не став отцом. Я никогда не спрашивала у родителей, не тоскуют ли они по внукам. Мои мама и папа тоже путешественники, они сами как большие дети. И они никогда не давили на меня, что я должна снова пытаться забеременеть.
У моей двоюродной сестры есть дочь Оливия, прекрасная девушка 17 лет. Они очень близки с моим отцом, она часто его навещает. Иногда, когда я смотрю на них, внутри меня что-то трескается, как лед в стакане. Он бы любил своих внуков. И моя мама тоже.
Сейчас родителям уже много лет: папе 84, маме 79, и недавно ей поставили диагноз — деменция. Когда они уйдут, я останусь одна. У меня больше не будет семьи, я последняя. Кто будет заботиться обо мне в старости?
Мне впервые в жизни приходит в голову, что я могу полюбить мужчину с детьми. Конечно, сейчас дети любого из моих потенциальных партнеров уже взрослые, и это нормально. Но мне нравится думать, что даже в моем возрасте у меня еще есть шанс создать семью».
Автор: Джилл Глисон
Источник: womansday.com