Простая история в вагоне метро разделила людей на два лагеря
Итак, вагон метро. Сидит молодой человек в наушниках, рядом стоит женщина, немолодая, и, как мы сможем понять из истории, недобрая. Тяжелые серьги. Сумка с лаковой вставкой.
Заходят мама и дочь лет пяти. Женщина наклоняется к молодому человеку и говорит: — Уступи ребенку место. Тот молчит. — Уступи ребенку место, я говорю! — визгливо восклицает женщина, выдергивая у него наушники. — Не уступлю, — бурчит молодой человек, пытаясь наушники отвоевать назад. — Нет, вы посмотрите, хамло какое! Как его родители воспитывали, свинью бескультурную! Вот от такого быдла махрового, как он, у нас в стране все беды! Вести себя не научили с малолетства! — с настоящей злобой вопит тетка и отгораживается от него сумкой и пакетом. Народ безмолвствует. Тут парень наконец вскакивает со словами: «Да пошла ты в жопу!». Тетка замахивается.
На парня бросается рядом стоящий мужчина, выкрикивая: — Ну ты женщину-то не тронь, не тронь, она тебе в матери годится!
Сиденье оказывается свободным. Тетка великодушно и победительно кивает маме с ребенком: садитесь. Те с застывшими улыбками послушно садятся. Мальчишка с наушниками выскакивает на следующей остановке.
И никто, беспомощно скажу я, никто в вагоне не рассказал тетке, что она грубо нарушила границы сразу троих человек — мальчишки в наушниках, мамы и девочки. Никто не просил ее ни о помощи, ни о заступничестве.
Что ее действия классифицируются не только как грубейшее хамство, но и как умышленное причинение легкого вреда здоровью (не припомню, какая это статья УК РФ).
Что уступить место кому бы то ни было — опция абсолютно добровольная, продиктованная нашими умозрительными представлениями о «хорошем тоне», а более ничем. Это далеко не аксиома хорошего тона, просто мы так придумали. В огромном количестве культур, хоть в Европе, хоть в Азии, набор социальных реверансов другой.
Что, кстати, геронтологи рекомендуют лишний раз не уступать пожилым людям место в транспорте, потому что им — cюрприз, — для кровообращения полезнее стоять, чем сидеть.
Что, наконец, психологи рекомендуют, прежде чем уступить место хоть пожилому человеку, хоть инвалиду, хоть маме с ребенком, аккуратно поймать взгляд человека и уточнить: «Не хотите присесть?». То, чем мы простодушно гордимся, как «поведением воспитанного человека», другой стороной может быть воспринято как болезненный укол, напоминание об их бессилии-неполноценности-беспомощности и старости. Может заставлять чувствовать себя виноватым и вообще звучать как: «Садись уж, урод, что с тобой делать». А часто, если мы не очень следим за интонациями, оно именно так и звучит.
О том, чтобы вам уступили место, если вы плохо себя чувствуете и вам нужно сесть, всегда можно попросить — и нет в этом ни стыда, ни неуместности. Даже нужно попросить, не дожидаясь, догадается ли кто-то сам.
Но есть целая категория немолодых и душевно неблагополучных людей, чаще, увы, женщин, использующих «правила хорошего тона» как легальный люк для спуска собственных токсичных отходов — того, что накопилось у них внутри по совершенно другим поводам.
И этим людям не просто можно, а обязательно надо ставить внешнюю границу, осторожно и решительно захлопывать их люк — потому что никто из поколения юных не обязан глотать этот застоявшийся яд.
И вот я думаю, в вагон метро вмещается примерно человек 300. Интересно, сколько из этих трехсот так же, как я, стараются обходить такие истории по широкой дуге? Сколько были искренне на стороне тетки? Сколько растерялись и стояли столбом — потому что чужое хамство и злоба правда деморализуют, и ты натурально столбенеешь?
Источник: Анастасия Рубцова/Фейсбук (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)