«Мой муж оказался в тюрьме». История непростого семейного кризиса

«В один из вечеров 2012 года я собирала чемоданы, чтобы поехать в отпуск всей семьей, как вдруг услышала стук в дверь. Моего мужа Патрика не было дома — он отправился пострелять из лука. Открыв дверь, я увидела целую группу полицейских.

«Миссис Джейкоб, у нас есть ордер на обыск. Это касается вашего мужа, он задержан», — заявил один из офицеров.

Я в ужасе обернулась, чтобы посмотреть, слышали ли это дети, но они были поглощены телевизором. Затем я отчаянно звонила в полицейский участок и адвокатам, но безрезультатно. Я так запаниковала, что даже не спросила об обвинениях.

В тот момент моя привычная, счастливая и комфортная жизнь закончилась. Минуту назад я собиралась отдохнуть с семьей на центральном побережье Австралии, а теперь звоню адвокатам, чтобы поговорить с мужей, которого в ближайшие 4 года буду видеть только в зале суда или в тюрьме.

Мы с Патриком познакомились во время празднования Нового года 21 год назад. Поженились в 1998-м, у нас семилетний сын и пятилетняя дочь. Я успешно работала, мы переехали из Сиднея и построили дом в пригороде.

Патрик был отцом, на которого можно было положиться. Он играл с детьми, менял им подгузники, кормил, купал, читал сказки перед сном и водил в парк. Он был отличным добытчиком, верным, забавным и умным. Мы были вместе уже 14 лет, я знала о нем все.

Должно быть, сейчас это звучит наивно, но я никогда не думала, что у Патрика могут быть неприятности — таким надежным он всегда был.

В тот вечер полиция не смогла объяснить мне, в чем именно его обвиняют. Ночь он провел в тюрьме, а затем я увидела его в зале суда, после освобождения под залог.

Патрику вменялось незаконное хранение оружия: двух арбалетов, одной незарегистрированной винтовкой и тремя металлическими предметами (очевидно, холодным оружием). Кроме того, он согласился продать винтовку полицейскому, действовавшему под прикрытием и собрал арбалет для другого офицера.

У меня не было возможности поговорить с ним, пока его не освободили под залог. Во время первого разговора я злилась и волновалась. У него был очень виноватый вид.

Он говорил, что не знал, что совершает нечто противозаконное: не знал, что винтовка была незарегистрированной и не собирал арбалет.

Между его арестом и тюрьмой прошло два года. Я ходила на все судебные слушания, стараясь вести себя дома, как обычно, ради детей. Эти дни размыты в моей памяти. На первом слушании, спустя несколько месяцев после ареста, Патрик признал себя виновным в некоторых пунктах, отрицая остальные обвинения.

Когда я услышала приговор, я почувствовала себя в тупике: четыре с половиной года в тюрьме. Казалось, все происходит очень быстро. Его вывели из сала в сопровождении двух полицейских, я не могла с ним поговорить, его взяли под стражу и мне пришлось ждать несколько дней, чтобы просто позвонить.

Я боялась, что в тюрьме его побьют — он не такой уж крутой парень, а некоторые люди, которых я видела там, выглядели довольно страшно.

Детей в суд мы никогда не брали. Когда я села и объяснила им, где теперь папа, казалось, они приняли это довольно легко. Дочь больше всего беспокоилась, буду ли я по-прежнему покупать для нее печенье. Но со временем жизнь без отца стала для них непростой.

Я злилась на Патрика — яростно злилась. То, что произошло, противоречило всем моим представлениям о нем. Как он мог совершить такой идиотский поступок?

Моя жизнь изменилась. Я стала матерью-одиночкой, хотя по факту была замужем. Мне пришлось взять на себя бизнес Патрика, а самой работать на фрилансе, чтобы у нас остался доход.

Через несколько месяцев после вынесения приговора мне стало очень одиноко. Дети ложились спать рано, и я вдруг оставалась одна. Это было время, когда мы с Патриком обычно разговаривали или вместе смотрели телевизор. Я скучала по нему.

Он провел в тюрьме два года, освободившись досрочно в январе 2015 года. Мы даже отметили это, но это было тяжелое время. Патрик был в состоянии посттравматического стрессового расстройства.

Он или был совсем отрешен от происходящего, или злился. Два года он жил среди жестокости и не мог расслабиться ни на минуту.

Сейчас мы по-прежнему вместе и стараемся работать над нашими отношениями, хотя это очень сложно. Мы обратились к специалисту, который выработал для Патрика стратегию по адаптации, но все равно мой муж больше не тот, каким он был до тюрьмы. Мы оба пережили травму, но оба по-разному, поэтому нам тяжело понимать друг друга. Хоть мы и очень стараемся.

Самый большой урок для меня — это умение прощать. Если бы я продолжила злиться на него, это сделало бы меня несчастной. И я решила двигаться вперед. Я узнала, что мы можем вынести больше, чем нам кажется. Вы никогда не знаете, что еще приготовила вам жизнь».

Автор: Мел Джейкоб

Источник: