Ее дома ждал только толстый кот, но однажды...

Маша задумчиво смотрит в окно: ветер, низкие облака, мокрые деревья. На одном из них, как гордый стяг, реет чудом уцелевший желтый лист. «Скорей бы зима», — вздыхает Маша, отворачивается от окна и утыкается обратно в монитор. Обедать она снова не пошла — сидит за компом, сосредоточенно заполняет аккуратную таблицу под названием «Новый год»: «Докупить гирлянды (3 штуки)» — пометка «выполнено». «Заказать гуся у С. В.» — еще нет.

После работы Маша отправляется в магазины. Она вдумчиво выбирает орехи, янтарную курагу, лоснящийся жирным блеском чернослив, обязательно изюм — как минимум три вида, инжир, вяленую клюкву, а апельсиновые цукаты сварит сама, конечно.

Именно в эти дни, не позже, она все это порежет на кусочки и зальет душистым ромом, разложит по банкам и оставит на две недели — настаиваться. За специями Маша специально поедет на рынок — к темнолицему, громогласному Араму, повелителю кардамона и муската, властелину корицы и гвоздики. А за настоящей мадагаскарской ванилью придется добираться аж на другой конец города, ну да стоит того — на Главном празднике все должно быть самое лучшее. Рождественские кексы, переполненные орехами, фруктами и пряностями, она начнет печь в последние ноябрьские дни, чтобы успели выстояться как следует, и это будет означать, что зима близко.

Дома Машу ждет толстый кот Парамон, а больше не ждет никто. Она разуется, повесит куртку, машинально почешет его за ухом, заварит пакетик чая, сделает на скорую руку бутерброд, и вдвоем с Парамоном они заберутся на диван, залезут под плед, будут вбивать в строчку поисковика «новогодний дизайн» и «новогоднее меню», станут рассматривать, изучать, делать закладки... Так и уснут.

Потом будет долгое и бесснежное начало зимы, и каждое утро, просыпаясь, Маша будет идти на кухню, насыпать корм Парамону и с надеждой смотреть в окно: может, снег уже выпал? Может, зима уже близко?

Потом все начнет стремительно ускоряться. Внезапно окажется, что до Нового года времени почти не осталось, а сделать нужно столько, что хоть на работу не ходи: кот ободрал обои в коридоре — нужно менять, поставщик гусей подвел — и надо срочно искать другого, кексы, старательно упакованные в фольгу, лежат в кухонном шкафчике, как драгоценные слитки в хранилище банка, но их всего дюжина — маловато будет. А еще хорошо бы побелить потолок на кухне и сменить занавески. Вообще, все шторы постирать. И пледы, и подушки диванные.

И еще нужно запланировать торт. Настоящий «Эстерхази» — рецепт-то Маша нашла, но хорошо бы потренироваться заранее, чтобы на Главном празднике все было безупречно. Ведь зима уже совсем, совсем близко.

В середине декабря Парамон выражает свое неудовольствие: в доме кавардак, замотанная хозяйка корм задает только после того, как бедняжка напомнит — раз, другой, третий. Занавески сдернуты, стены ободраны, на кухне суета — и зачем, скажите на милость, тратить вечер на то, чтобы втыкать гвоздику в апельсины? И то и другое пахнет подозрительно. Лучше б котейку погладила, хозяйка. «Зима близко», — говорит она и улыбается как дурочка.

В последние дни месяца Машин дом сверкает: обои переклеены, потолок побелен, свечи расставлены, гирлянды развешаны, кексы благоухают, все дышит чистотой и уютом. Тридцатого Маша принесет здоровенную, под потолок, ель, установит ее. К утру елка оттает и заполнит всю квартиру упоительным запахом. Наряжать ее Маша не станет, только снимет с антресолей коробку с игрушками и поставит рядом. Достанет из духовки пирог, сварит кофе, нальет его в прабабушкин белый кофейник, сядет на кухне, будет смотреть в окно и ждать. Зима пришла.

31-го в 10:15 раздастся звонок в дверь. Маша, которая из окна уже увидела и такси и тех, кто из него выбирался, все равно счастливо ахнет и побежит открывать. На пороге будут стоять ее дети.

И они будут гоготать басом, и вопить: «Мааам, как же мы соскучилииись!» — и заполнят собой весь дом, и будут топать и кричать, и извлекут из-под дивана ошалевшего кота, и заставят его гоняться за веревочкой, и будут подбадривать возгласами «азззартный, Парамоша!», и смеяться, потому что ну это ж их цитата, из их общего любимого кино, и набросятся на пирог, и нарядят елку, а потом придут их друзья — и в доме совсем не останется места, и дюжину кексов они сметут в один присест — ах, и какая разница, какая там ваниль! «Я ж говорил, что для нашей мамуси еда — это воплощение любви!»

А потом они встретят Новый год и целую неделю будут вместе. И один день будет ленивый, их любимый пижамный день — когда никто никуда не идет и можно весь день валяться вместе на диване, смотреть кино, спать, читать, болтать. И будут дни, полные гостей, и дни, когда дети будут звонить от друзей: «Мам, ты ложись спать, мы совсем поздно будем».

И это будет лучшее время в году. Самый главный праздник.

Через неделю дети уедут — у них сессия, учеба, все дела. Маша сложит в коробку новогодние игрушки, уберет их на антресоль, вынесет елку и начнет готовиться к лету — оно уже совсем близко.